Покуда страх не одолеет,
Клещей зловещих не сомкнет,
Сквозь крики, что от часа злее,
Он о своем поет, поет…
Его облепят сотни гурий,
Снесет клокочущей волной.
Он – точка зарожденья бури.
Стеклянен временный покой.
Беги в распахнутую небыль,
Пей книг тягучее вино…
Ждет север и седое небо –
Страны тюремное окно.
Судьбы смертельные уколы
Не значат, впрочем, ничего.
Падут стальные частоколы
Пред беззащитностью его.
Дороги есть такие – в никуда.
Идёшь, идёшь,
вдруг – каменная россыпь.
Зелёных сопок низкая гряда.
Глушь, тишь… Спускаешься с откоса:
Оградка кладбища, жестяная звезда…
На месте дома – рощица сквозная…
Дороги есть такие – в никуда,
Но лишь для тех,
кто ничего не знает.
Серый день, и пахнет снегом.
Но дышать легко, свежо…
Запыхавшись, как от бега,
Дед идёт: шажок… шажок…
Постоит, шагает дальше,
Палкой трогая асфальт.
На пальто из старой замши
Хлопья редкие летят…
Дед уселся на скамейку –
Закружилась голова.
В парке клёны – по линейке,
И подстрижена трава…
…Старый парк – знакомый с детства,
Помнит то, что сам забыл…
Жили рядом, по соседству…
Ту сирень – отец садил…
Зябнут старые берёзы.
А в душе царит покой.
Снег летит уже серьёзно,
Надо бы идти домой…
Дед вздохнул, с трудом поднялся.
Дома – кресло, старый плед…
«Бабка! – скажет, – Нагулялся!»
И посмотрит на портрет…
Четырнадцатилетние балбесы,
Мы ждали встречи с ветераном.
Услышать было очень интересно
О подвигах, разведчиках и ранах…
А ветеран вздохнул, и вдруг заплакал.
Он тихо всхлипывал в звенящей тишине.
Он слышал взрывы и призыв к атаке…
Так нам открылась правда о войне.
Идет состав по первому пути,
Мешая гарь вокзальную с туманом.
Спят в зале, на потрепанном диване
Бомж старый и девчушка лет пяти.
Под взглядами текучими прохожих
Спят, съежившись – здесь холодно с утра.
А девочка – с моею дочкой схожа…
И сердце дернулось… Но в путь уже пора.
Дела, что ждали – канули. Осталось:
Вокзал раскинул чадные крыла,
Дверь хлопала, и стекла в такт качались,
И сиротливо… доченька… спала…
Яркий луч из-за деревьев брызнет…
Грохот стихнет… Мимо деревень
Пролетает поезд, словно призрак.
Яркий – в ночь, зеленогибкий – в день.
Он в полях теряется, в сугробах…
На вокзалах – грозен и высок.
Мельтешат оранжевые робы…
Встречного пронзительный гудок…
Мы – в вагоне, в пятнах тьмы и света,