– Понимаю. Умеешь ты провести праздничный вечер, – похвалил я.
– Послезавтра приезжает хозяйка квартиры. Ей точно не понравится, что на кухне вместо окна кусок дедморозовой шубы, – уверенно сказал Барин.
– Хозяева редко ценят настоящие поступки своих квартиросъемщиков. Тем более, если те выставляют окна зимой. Хотя, может, это ее и рассмешит. Но лучше придумай что-нибудь. Скажи от соседей выпал пьяный Дед Мороз. У тебя первый этаж, похоже на правду, – предложил я.
– Да, вариант. А еще я покрасил ванную в зеленый цвет, – подмигнул Барин.
– Тоже хорошо, – подмигнул я в ответ.
– Может, ей новая ванная понравится, – неуверенно сказал Барин.
– Кто его знает, – пожал я плечами.
Барин посмотрел на вечернее московское небо без звезд и проговорил уверенно:
– А, вообще, будь, что будет, я ничего не боюсь.
Вернулись мы уже вчетвером. С нами пришла парочка – не из тех, кто грустит за рюмкой. Парикмахер Касьян и его подружка бурятка были легки и беззаботны, как бабочки в летнем саду. Они выставили на стол еще две литровых бутылки вина. Мир закружился в веселом танце.
Проснулась жена Барина. Под глазом у нее был небольшой синячок, от которого Барин стыдливо отводил взгляд. Жена вздохнула, увидев на столе бутылки. Она старалась быть милой и ничего дурного не сказала, но глядела на нас подозрительно, словно, мы пришли спалить дом.
– Милая, я куплю нам новую жизнь, – пьяно улыбался Барин. – Я знаю, как это сделать. Я ничего не боюсь.
– Ты ничего не боишься, – согласилась жена. – Я знаю.
Она качала головой и заваривала чай. А от наших бутылок отлетали пробки, точно мы отстреливались.
– Трезвый я замыкаюсь, как в панцире краб! Напиваясь, делаюсь разумом слаб! – распахивая халат, орал Барин. – Есть мгновения меж трезвостью и опьянением.. Это высшая правда, и я её раб!
– Это кто сказал? – висла на руке у Барина бурятка, подруга Касьяна.
– Так сказал Омар Хаям! – вопил Барин. – Но я послал его к х*ям!
Мои прежние позабытые собутыльники мало походили на приверженцев высшей правды. Они пили без устали до беспамятства, поджидая безумие, как конечную станцию, где можно порезвиться без тормозов. В нынешней компании я чувствовал себя увереннее.
На пятой бутылке Барин лег на пол и больше не вставал. Мы оттащили его в постель, после чего жена вежливо попросила нас убраться. Я зашел в ванную и поразился вызывающему зеленому цвету, Барин раскрасил е вдоль и поперек. Даже на потолке были намечены неровные полосы, дававшие понять, что покраска в разгаре. Помочившись в раковину, я вышел.