Девчонки, исполнив кислые мины переглянулись.
– Мы что приехали на берег реки слушать твои лекции? – полушутя, полусерьезно возразила Даша.
– Даша, не нервничай, а внимай новые знания о шашлыке. Оный еще не готов и потому еще есть время познать новое и полезное, – Саша утвердительно кивнул головой, будто подтверждая сказанное. В его голосе ещё искрилось желание шутить.
– Ой, с тобой спорить бесполезно! Говори уже! – Даша безнадежно взмахнула рукой и отвернулась.
– Шашлык бывает разный и готовится он по разным рецептам. К примеру, в Ташкенте…, – Саша взглянул на друзей и заметил, что его слушала только Вика. Белов гасил вырвавшееся из углей пламя, а Даша демонстративно отвернулась и что-то говорила Володе. Доронин еще по инерции сказал, – в Армении там его готовят …. Вам не интересно? Да и впрямь, о чем это я?
Доронин встал и пошел в сторону шоссе. За ним бросилась Вика.
– Саша, ты куда? Обиделся что ли?
– Я сам не знаю, куда иду и что мне надо.
– Саша, милый, я понять тебя не могу! Что с тобой? – Вика со слезами на глазах обняла его.
– Я здесь, а мысли мои где-то далеко, далеко, ребят обидел, умничать стал….
– О чем ты думаешь? Расскажи мне, я ведь люблю тебя.
– Еще со студенческих лет одна мысль не дает мне покоя, она заслонила собой все.
– И меня тоже? – Вика отстранилась от Доронина и вопросительно взглянула на него.
– Не знаю, видимо, и тебя тоже….
– Ты что такое говоришь? Мы любим друг друга, и вдруг какая-то мысль рушит все?
– Может, рушит, а возможно начинает строить…, – Доронин, немного помолчав, резко повернулся и зашагал к шоссе.
– Саша, Саша, не уходи!
Вика сделала несколько шагов вслед, но остановилась, в ее сознании эхом звучали обидные слова Доронина: «Не знаю, видимо и тебя тоже».
***
С рассветом оживал город. Улицы заполнялись автомобилями, люди спешили к остановкам автобусов. Утренняя прохлада уступала место ранней жаре. Начался новый рабочий день.
Доронин вошел в лабораторию, где занимался проверкой работоспособности разработанных в отделе электрических и электронных схем, выявлял ошибки и недостатки проектирования, писал рекомендации по их исправлению. Схема, которую он вчера собрал на стенде, не шла, постоянно давала сбои, причем он не мог вникнуть в суть проблемы, не видел пути ее разрешения. Доронин еще раз проверил соединения элементов, но не найдя ошибки, присел на кресло, развернул лист с принципиальной схемой, задумался. Он смотрел на огромное количество знаков линий, и вдруг поймал себя на том, что думает о другом. Это другое требовало реализации, хотя Доронин убеждал себя в том, что это чушь собачья, не имеющая никакого ни научного, ни практического подтверждения, но другой более настойчивый голос наперекор всему твердил: