– Коньки можно взять напрокат.
– Разве здесь есть прокат?
– Конечно, есть.
– Ты не первый раз здесь?
– Так это ж практически рядом с моим домом. Раньше бывал часто.
Они прошли в небольшую тесную раздевалку, взяли коньки, переобулись и сошли по ступенькам на лёд. Но только навострились сделать круг, как какая-то пара въехала в них сзади, и обе пары дружно грохнулись на лёд. Только когда разобрались, где чьи ноги-руки, и Тимофей, встав, поднял и Машу, он, наконец, разглядел, кто так ловко их завалил. И аж закричал:
– Екатерина Васильевна, вы всё по-прежнему шалите!
– Ах, это ты, Тимоша? Сто лет тебя здесь не видела. Ты лучше помоги старухе подняться.
Тимофей наклонился и, словно пушинку подняв по-детски хохочущую Екатерину Васильевну, поставил её на лёд. Затем поднял малыша, продолжавшего барахтаться, словно жук, перевёрнутый на спину.
– Вот видишь, обучаю. Так и тебя когда-то учила.
– Было дело, – подтвердил Тимофей.
– А что не показываешься, зазнался?
– Служба, Екатерина Васильевна, времени в обрез.
– Серьёзным делом занят?
– Читайте газеты, почаще смотрите в небо, поймёте.
– Ну, заходи как-нибудь, побалуй старуху. Я тебя чаем угощу. Хорошим! – похвасталась Екатерина Васильевна.
– Как-нибудь выберу время, приду непременно. Меня последнее время все почему-то чаем угощают.
– Это кто же – все?
– Вот, Маша, спутница моя.
– Уж не жена ли?
– Пока нет.
От этого «пока» у Маши замерло сердце. Он сказал «пока». А пока – вовсе не то, что «нет».
– Хорошая девушка?
– Очень!
– Точно хорошая?
– Очень хорошая! Самая лучшая! – крикнул Тимофей так громко, что перекричал музыку, и на этот крик многие обернулись.
– Ну и славно. А мы покатили дальше, продолжать урок. Правда, Мишутка? – обратилась она к своему подопечному.
Чуть отъехав, обернулась, спросила:
– Не забыл, где я живу?
– Как же я могу забыть. Помню.
– Тогда жду. Раньше ты никогда меня не обманывал.
– Кто это? – спросила Маша, когда Екатерина Васильевна с учеником укатили. – Голос больно знакомый.
– Ты что же, не узнала?
– Нет, – честно призналась Маша.
– Это же Рина Зелёная!
– Та самая? Которая по радио?
– Та самая.
– Ты с ней знаком?
– Ты же видела. Сто лет.
– Вот это да! – восхитилась Маша. – А кого ты ещё знаешь?
– Я, Машенька, многих знаю. Постепенно и ты узнаешь моих друзей. Только не делай такого удивлённого лица. Всё это люди как люди, и ты никогда не думай о них как о небожителях и, тем более, не держи себя так, будто ты в чём-то ниже или хуже самых знаменитых знаменитостей.