– Послушай, Маша, не надо отворачиваться от меня. Напрасно ты смотришь в стену.
– Я устала. Я сейчас никого не хочу видеть. И ни о чём не хочу говорить.
– Я знаю, что ты устала. Я даже знаю, что устала ты не сегодня, устала ты давно, но не надо отгораживаться от меня.
– Мне так легче.
– Это только кажется. Отворачиваясь к стене, ты пытаешься вырастить скорлупу, в которой надеешься спрятать свои печали и огорчения, но от этого будет только хуже.
– Ты знаешь всё, но ты здоровый и успешный человек и не понимаешь, что иногда нет сил жить. Я ведь давно знаю, что больна. Мама этого не видела, а я не хотела с ней говорить об этом. Я боюсь больницы. Я знаю, что если лягу в больницу, то больше не выйду.
– Ты говоришь совершеннейшую ерунду. Ты просто накрутила себя, нафантазировала бог знает что. Профессор Рабухин великолепный врач, он непременно тебя вылечит.
– Ты действительно в это веришь?
– Конечно! А я буду часто навещать тебя. Просто нужно набраться терпения и хотеть выздороветь. А потом мы поедем с тобой на юг. Ты хочешь на юг?
– Не знаю.
– Ну что ты так распустилась, ты же сильный человечек. Мы поедем с тобой в Крым. Будем купаться в море, ходить по горам.
– Ты думаешь, я смогу?
– Ты непременно сможешь.
Она повернулась к нему.
– Почему ты не хочешь меня взять?
Тимофей не понял, о чём она. И она видела, что он не понял её вопроса.
– Взять меня, как женщину.
Теперь до него дошло. Чего-чего, а такого вопроса он не ждал. Просто не был готов к нему. Но нужно отвечать. Этот вопрос нельзя оставить без ответа, нельзя сделать вид, что его не было.
– Почему ты задала этот вопрос?
– Потому что мы достаточно долгое время вместе наедине, и я живу в твоей квартире. Любой другой мужчина хотя бы попытался.
– Что ж, раз у нас пошёл взрослый разговор, не буду юлить и увёртываться.
– Вот-вот, давай начистоту.
– Прежде всего, ни мне, ни тебе ещё до конца не ясно, кто мы друг другу.
– Ты говори только за себя. Мне-то всё про себя ясно.
– Пусть так. Но, во-первых, тебе нет ещё восемнадцати лет.
– Это мало кого из мужчин остановило бы.
– Постарайся меня выслушать, не перебивая. Во-вторых, я много старше тебя, и у меня нет уверенности…
– В чём? – перебила она его. – Во мне?
– Ты прикипела к моему сердцу, но я не знаю ещё, любовь ли это или во мне говорят отцовские чувства.