– Макыш, – опять вмешался глава, – так что ты предлагаешь?
– Я предлагаю наказание, как и для любого тяжело провинившегося.
– Это слишком строго Макыш, – глава удивился, – если на то пошло, то давайте его изгоним.
– А завтра, зная свою безнаказанность, еще кто-нибудь так поступит со святыней. Пусть все знают, что за все придется платить.
Народ его поддержал. Все кричали и требовали справедливого наказания. Шаман махнул рукой и к Темиру подбежали несколько его людей, они схватили его и потащили к яме. Темир сопротивлялся и кричал о несправедливости шамана и том, что тот все обманывал. Его уже никто не слушал, все обсуждали только одно, предстоящее наказание.
– Завтра все решится, – торжественно произнес шаман, – сегодня все, идите. Каждый из вас должен помнить, что духи все видят. И что мы – шаманы их глаза и уши здесь на земле, рано или поздно все узнаем о жизни затаивших зло или какую пакость.
Курдаш поднял Эрте и понес на своих руках домой. Она в изнеможении от горя вся обмякла и не могла идти, Айбала с сестрами бежали следом. Все ревели, от свалившегося на них горя. Курдаш метался по аилу, не находя себе места, он понимал, что надо что-то предпринять чтоб спасти сына, но не находил решения.
– Айбала, может ему устроить побег? – спросил он дочь.
– Отец, думаю его так хорошо охраняют, что даже близко не подойти к нему, – ответила дочь.
– Ну надо же что-то делать? Что? – он тоже от безысходности упал на пол аила и заревел.
Айбала смотрела на убитых горем родителей и тоже плакала. Она увела сестер на женскую половину и вышла на улицу. Ее слезы текли по щекам, она любила брата, настоящей сестринской любовью и никак не была готова потерять его.
Незаметно наступил вечер. Было тихо и спокойно, никого из селян не было ни слышно не видно. Все сидели по своим аилам и страстно обсуждали все что произошло в селении. Семью Курдаша действительно уважали и никому в голову даже не могло прийти, что они совершат такой поступок. Все считали, что они осквернили святыню, а значит должны быть наказаны. Тут мнения их расходились: одни считали, что наказать нужно Эрте, другие, Курдаша и только потом Темира. Все сходились только в одном, что мнение шамана было неприкосновенным и чтобы они не думали все-равно будет так, как скажет шаман.
Айбала тяжело вздохнула, вытерла слезы и пошла ночью к соседям.