Безумцы всё приблежались. До выезда на четырёх-полосный проспект оставалось рукой подать, но, постоянные препятствия и неуверенно едущая впереди машина нагнетали и без того зашкаливающую панику. Пару раз, рядом с бордюром, параллельно им неслись испуганные люди. Они, что-то кричали и махали руками, недвусмысленно прося остановиться. Но, Сергей даже не повернул голову в их сторону, он понимал, что стоит им притормозить, как волна настигнет и поглотит их, если не сразу, то за очень короткий срок. Его не заставили остановиться две девочки подростка, в рваной одежде и с перепачканными кровью волосами, ни взрослый мужчина, бегущий с маленьким ребёнком на вытянутых руках, кричащий просьбы забрать хотя бы сына, так громко, что слышно было через удивительно прочные, закрытые стёкла.
«Точно бронированные», – решил Сергей и резко нажал на педаль тормоза, едва не столкнувшись с бампером впереди заглохшей нивы. Видимо, водитель всё-таки не справился с управлением и врезался в поперёк стоящую легковушку. Резко вывернув руль вправо, Сергей аккуратно влез на высокий бордюр и погнал прямо по траве срезая путь в сторону относительно чистого проспекта.
Как только колеса коснулись асфальтового покрытия, дышать стало легче, в прямом смысле слова. Машина набирала скорость, оставляя позади беснующуюся толпу, а с ней и кошмарное напряжение последних минут. Транспорта тут было мало, что позволило всем троим внимательно рассмотреть судьбу пассажиров нивы. Она была проста, как три копейки и где-то, даже благородна. Кто из них был за рулём, Сергей так и не понял, они как-то быстро смешались, начав коротко, но крепко, обниматься. После, двое развернулись лицом к волне, показалось, что одна из них была женщина, третий же достал из салона машины ружье, явно охотничье, двуствольное. Выстрелов слышно не было, только облачка пороховых газов взвились над упавшими легкой, синеватой дымкой. Стрелок хотел перезарядить, но, толи руки тряслись от волнения, толи он отбросил эту мысль, по какой-то своей, непонятной Сергею идее. Перехватив ружье за ствол, он бросился вперёд, с разбега прыгнув и ударяя справа, словно мечом силился рассечь жаждущую его смерти толпу.
Сергей пожелал ему быстрой смерти и слегка удивился, – он никому, никогда не желал смерти, а сейчас это выглядело, да и являлось, не как проклятье, а как избавление. На секунду, он представил себя на месте этого человека, как его рука поднимает любимый «Глок», наводит стволом в затылок Виктории и резко, без раздумий спускает курок. Смог бы он избавить её от участи быть съеденной заживо? А потом приставить пистолет к виску и покончить свои муки, или броситься в такую же безрассудную атаку, в порыве мести, смешанной с яростью и беспомощностью?