А дракон немного… офигел. Потом тронул меня осторожно лапой, а я еще сильнее заревела, потому как конечность у него с острыми когтями и жутко пугающая. А тот так и застыл с раскрытой пастью, вывалив язык и во все глаза наблюдая за мной, а лапа так и зависла в воздухе.
Потом до него дошло, что я его боюсь, и он отодвинулся немного.
Я наблюдала, но продолжала всхлипывать. Все же я теперь почти уверена, что это именно дракон, а не драконица, потому как он повелся на женские слезы. Может, все же не съест, несмотря на то, что пища теперь даже подсолена?
Я еще в больший крик, чтобы уж наверняка отбить охоту, а бедолага весь сжался, словно «по уху» получил, а взгляд такой несчастный-разнесчастный стал…
Потом вдруг его осенило, он оторвал чешуйку, зашипев при этом от боли, и положил передо мной. Я замолчала, настолько удивилась. Взяла ее в руки, а она от прикосновения замерцала, заискрилась, а потом засветилась ровным огненным сиянием
Теперь уже у меня рот открылся от удивления. Это он так задобрить хотел? Чтобы слезы тут не лила и не нервировала?
Чешуйку, значит? Очешуеть можно!!!
Я уставилась на дракона, а он выдавил примирительную улыбку. Мне она, правда, показалась зловещей. Я уже набрала воздух в легкие, чтобы выдать очередное рыдание, как дракон засуетился, развернулся и направился к бездыханному зверю, помогая себе крыльми. Схватил его в зубы и принес, аккуратно положил передо мной.
Если бы у меня имелась запасная челюсть – и она бы выдвинулась вперед.
– Так это ты мне эту тушу принес?
Дракон согласно закивал головой.
Офана… очуметь! Он понимал, что я ему говорила, это никак не могло быть совпадением.
– А ну-ка, подними крылья!
Тот помедлил, но послушался.
– Отойди дальше!
Нехотя, но он и это сделал.
– А покрутись-ка! – не отставала я и даже пальчиком повела. Мне бы угомониться, не с собачкой же разговариваю.
Дракон фыркнул недовольно огнем, но все же стал двигаться по кругу, нервно подергивая хвостом.
– Очешуеть! – уже вслух потрясенно выдала я.
– А ты меня не тро… нешь? – голос невольно дрогнул и взвился вверх.
Дракон молчал, только как-то неловко застыл, словно прислушивался к позывам своего желудка.
– А хочешь вкусненького? Что ты любишь?
Глупый вопрос! Определенно же полакомиться человечиной. Только вот ответить не может.
На морде дракона появилась задумчивость, он даже когтем пошкрябал по камню. Ну вот, уже думает, небось, с чем меня съесть: с яблоками запечь в собственном пламени или в сыром виде сгожусь.