Вот.
– Кто буду, говоришь? – хмыкнула бесстрашная девица – А и впрямь – кто ж я такая буду? Самой интересно, веришь? – благожелательно подмигнула магичка насторожившемуся сержанту – Вон, видишь, служивый, свита моя поторапливается, коней стегает, почем зря – они пусть и объясняются, коли ты интерес к тому имеешь. – а сама с коня соскочила ловко, да решительным шагом подошла к помятым пленницам, над которыми, все так же, нависала, пылающая злобой толпа.
Исполнительный сержант послушно вдаль посмотрел – мама дорогая! Там всадники россыпью неслись, да карета господская черным лаком сверкая, тарахтела по неровной дороге, подпрыгивая на ухабах. Не простая девка к ним в сельцо заскочила! Ох и засвербело же у сержанта в одном месте, аж загорелось, предчувствуя! Он так злобно глянул на любителей сладенького, что те, выдохнув в испуге, отшатнулись.
– Развлекаешься, ученица? – белёсое пятно, образовавшись на глазах у перепуганных селян прямо из ничего, преобразилось в полупрозрачную фигуру мужчины, обряженного в мантию мага – Народ будоражишь? Я велел тебе практиковаться, бестолочь.
– Я и практикуюсь – беззлобно огрызнулась Елена, опускаясь на колени перед перепуганной рыжеволосой девочкой, заплаканной и жалкой в своем испуге – Вон, коника объезжаю, молнии в цель метать учусь – и не обращая никакого внимания на бурчащего призрака, протянула девочке руку – Не бойся и сопли утри. Никто тебя не тронет.
Деревенские заледенели, опасаясь не то что дыхнуть, а пукнуть невзначай. Недобрым, ох, недобрым ветром занесло к ним в сельцо эту магичку в широких шароварах! С ней еще и призрак! Злобный и страшный – жуть! Ишь, как застыл над головами, погань летучая – так и смотрит пронзительно, сущность не благая. Жертву, значится, выискивает! Сейчас вот выберет, да как вопьётся!
– Ой, бабоньки! – заголосил кто-то в толпе истерично – Чего ж это делаетси-и-и! А как наших мужиков побьют? Куда нам, горемычным, с детьми малыми податьси-и-и…
И крестьяне завыли от страха и безысходности, трясясь на ветру, да под ярким солнцем – ох и чуяли их пятые точки обжигающий свист хозяйской плети, да боль нестерпимую от ударов… Не в добрый час потянуло их на сладенькое, ох, в недобрый!
Правду рёк дородный жрец из храма Амы Златоликой – мол, миряне, вредно сладкое для простого народа! Порочные мысли внушает сласть чужеродная, греховные, а, от того – незаконные! Покайтесь, мол, неразумные, да и не тянитесь за запретным, ибо худо будет вам!