– Руслана не тревожь, он настоящий командир, он сейчас с ними в больнице.
И опять тишина. Молча поднявшись на второй этаж, он широко распахнул дверь кабинета, приглашая нас войти, а сам тяжело опустился в свое рабочее кресло и, подняв телефонную трубку, стал разговаривать с неизвестным абонентом на чеченском языке, но суть разговора улавливалась точно: он старался всячески организовать помощь раненым товарищам. Закончив разговор, он наконец-то обратил на нас внимание:
– Не успели мы расставиться по плану, заметили они нас, вот и пришлось работать с колес.
Телефонный звонок прервал его, и вновь, теперь уже повышая голос, он кричал на собеседника, перемежая чеченскую речь с крепкими русскими словами. Бросив трубку, он еще продолжал ругаться, вскакивая и размахивая руками, затем, немного успокоившись, продолжил:
– Как вы и говорили, русского они сразу в лес поволокли, его даже искать не пришлось, но потом…
Он запнулся и опять ушел мыслями в этот бой, проживая его снова и снова:
– Сначала двое, потом еще один. Русского с двумя бойцами мы к федералам отправили, а сами – наших вытаскивать. А тут и командир с бойцами – он своих не бросает! – мгновенно сориентировался и отработал этих шайтанов по полной.
Последние слова он произнес с особой гордостью за командира ОМОНа. Вдруг до этого молчавший Долгов задал давно сверливший меня вопрос:
– А где освобожденный?
Бувади даже обиделся:
– Я же сказал – федералам отправили. Куда и кому, не знаю. И не до этого мне было, у меня трое раненых на поле боя.
Да, с такими аргументами не поспоришь…
– Ну, хотя бы данные его записал?
Он посмотрел на нас осуждающе и произнес:
– Некогда мне там было писаниной заниматься.
А затем, как-то подобрев, осознавая, что все-таки мы правы со своими вопросами, на которые у него нет ответов, он, заглаживая свою вину, сказал:
– Твоих убоповцев я отправил в Ханкалу, они отличные боевые ребята, ты извинись за меня перед ними, что не взял их с собой. Я что им, то и тебе говорю: вы нужны не только здесь, но и в своей Москве, своем Новосибирске, честные и знающие милиционеры там нужны не меньше, чем здесь. А я здесь и только здесь – я на этой земле родился, я здесь живу, я ее защищаю, в нее и сложу свою голову.
И он сдержал свое слово: 13 сентября 2006 года на границе с Ингушетией в боевом столкновении с бандитами Бувади Султанович Дахиев заслонил собой зарождающийся хрупкий мир Чеченской Республики, получив полную грудь свинца, не дав долететь ни одной пуле на территорию родной ему Чечни. Вечная ему память!