Не нравилось мне, как стример
напускает туман. Я бы предпочел компанию Джека и Бурелома. Подумав
об этом, я сам подивился собственной переборчивости. Вот уж
действительно — запусти четырех человек на необитаемый остров, и
они мигом разобьются на фракции. Ни про Джека, ни про Бурелома я уж
точно не знал больше, чем про Меркуцио — но уже хотел променять
своего нового знакомого на более привычных приятелей. А ведь вполне
может быть, что именно этот лощеный, с иголочки наряженный парень
мне и поможет — что выздороветь, что выбраться отсюда. Если,
конечно, с выходом из игры в самом деле есть проблемы. Он хотя бы
бросал вызовы Версиане, исследовал на прочность ее системы, а не
слепо шел проторенными тропами.
— Нас преследуют, — сообщил Меркуцио,
вырвав меня из приятного оцепенения.
— Что? Кто? Где?
— Сзади, — Меркуцио перестроился,
укрываясь за автобусом. — Держись.
Все, что я успел, — так это крепче
ухватиться за ручку двери. Не пойми откуда вынырнул знакомый
«Мерседес», уже с выключенной мигалкой. Усиленный бампер врезался в
«Мазерати», отшвыривая спорткар на обочину.
Меркуцио с трудом удержал нас на
проезжей части. Разогнаться тут было особо негде — слишком плотное
движение.
— Что ему надо?! — выкрикнул я.
— Без понятия, — процедил Меркуцио
сквозь зубы. — Такого еще не было. Он на меня залип.
Во мне заронилось подозрение, что это
не был очередной версианский термин. Суть ясна: бот в лице
«Мерседеса» с полутысячей лошадей под капотом не отстал от
Меркуцио, даже когда между нами было не меньше километра. Он
планировал причинить нам добро и нанести пользу.
Вот только какого хрена?
«Гран Туризмо» выбралась на
относительно чистый участок дороги и понеслась вперед, ревя
мотором.
— Не оторвемся, — констатировал
Меркуцио. — Держись.
Поворот на Бульварное кольцо был
совсем рядом — за левой полосой, куда, по логике вещей, нам надо
было добираться через туннель, перед этим заворачивая вправо на
долгий крюк. Но Меркуцио не искал легких путей — бросил машину
влево, наперерез трем полосам встречного движения, чиркая обшивкой
о коричневый фургон. Стальная морда чужой машины едва не продавила
мою дверь, и я уже мысленно попрощался с жизнью. Но затем мелькнул
пустой узкий участок, и Меркуцио остановился, перекрывая узкий
съезд с кольца, на которое забрался не с той стороны.