– Тогда я скажу, чтобы тебе подготовили покои.
– Не думаю, что это уместно, – она приблизилась, и ссадины на нём начала заживать. – Я могу тебя защищать в любой одежде и неважно откуда. А в награду мне хватит пары капель твоей крови.
– Но так хочу я, – он обернулся и кивнул, – так гораздо лучше.
Лунолика не бралась сказать на основании каких очертаний её силуэта он сделал такой вывод.
– В таком случае, тебе больше не стыдно идти рядом со мной?
На неё мрачно посмотрели, взяли за руку, и повели к выходу.
– Хочешь, чтобы я снова посидела с тобой до утра?
– Хочешь, я женюсь на тебе, чтобы ты этого не стеснялась?
– Никогда не стремилась в гарем.
– Тогда ты будешь моей единственной женой.
Она не ответила. Когда-то очень давно она уже слышала эти слова. Но не от ребёнка.
– Тебе слишком рано говорить подобные слова.
– Уже сказал.
Она подхватила его на руки и одним прыжком оказалась на поверхности. Е’Сон выглядел невозмутимым и снова поправил на себе одежду, когда его поставили на ноги. Она обратила внимание, что был всего лишь поздний вечер. В этот раз принц пришел раньше.
– Я приказал накрыть ужин на двоих и ждать нас.
– А тебя не спрашивали, кого ты пригласил?
– Я принц, я не обязан отчитываться.
Не выдержав, она рассмеялась. Сейчас он был не таким растрепанным и хотя его одежда пострадала при падении, гордую осанку юный принц сохранил.
А вот слуги ей не обрадовались. Они не знали о ней и её существовании, но безошибочно почувствовали. Их сердцебиение ускорилось, и Лунолика улыбнулась шире, обнажая клыки. Как бы ни была сладка кровь императорской семьи, она не могла их выпить до конца. А голод давал о себе знать. Молодая кровь не в пример вкуснее старой. И ровно так же кровь отважного слаще крови трусливого. Слуги отважным не были, но и голод не подруга. Последний раз она насытилась восемьдесят лет назад во время восстания одного из советников. Это были слишком давно.
Одна из прислуживающих девушек оказалась настолько чувствительна и пуглива, что едва не упала в обморок. Лунолика прекрасно знала о своей темной ауре. Только вот Е’Сон и бровью не повёл, отослав слуг, лишь, когда убедился, что всё приготовлено по правилам.
– Ты ешь такую еду? У нас хорошие повара.
– Ем, но немного, – она опустилась на подушку перед низким столиком. – Я почувствую слабый вкус, но не испытаю насыщения.