Мы с Джонни не стояли в строю, ведь к блокпостам отношения не имели, но мне было интересно понаблюдать за тем, как устроена местная иерархия и как она работает. Всё было весьма условно: никто не обязан был здесь находиться, никто никого не мог заставлять. И поэтому приказов в уставном понимании тоже быть не могло. Только добрая воля, основанная на уважении и личном авторитете командира.
В мятежных регионах страны очаги сопротивления так и держались: где нашёлся сильный, имеющий вес командир, там всё ладилось, а где нет – там подконтрольные путчистам войска рассеивали повстанцев по полям, и те либо уходили в глухую партизанщину, либо шли за другими, более удачливыми и сильными командирами. Пассивно-недовольных в таких городах мелкой гребёнкой вычищали спецслужбы, и сопротивление сходило на нет. Надо сказать, что регулярные украинские части, с которыми нам и предстояло сражаться, в начале войны не представляли никакой опасности. Армия страны, за два десятка лет погрязшей в бесконечных переделах собственности, по определению должна была быть жалкой и совершенно небоеспособной. Помимо регуляров на стороне Киева также выступали всевозможные националистические, патриотические, наёмные и добровольческие батальоны, носившие разные названия. Осатаневшая, оголтелая пропаганда, разгулявшаяся на Украине за последнее двадцатилетие, принимала самые причудливые формы, и поэтому точно определить, какое именно её щупальце толкнуло в пожар войны того или иного человека, было просто невозможно. Наши же твердо верили, что насмерть стоят против настоящих фашистов за свою землю, и сдаваться не собирались. Донецкая Народная Республика, в тот момент представлявшая из себя небольшой островок на карте бывшей Донецкой области Украины, почти со всех сторон окружённый жовто-блакытными прапорами, своей государственности, равно как и централизованной военной структуры, ещё не имела. Всё это делало боевые действия неуклюжими и неуверенными. Война подобно ребёнку пробовала этот мир на вкус и на ощупь. Обжигалась о горящие дома, плакала вместе с первыми жертвами. Ей предстояло вырасти и научиться стрелять, ненавидеть, прощать, терпеть, ждать, умирать, жить… Потом, достигнув расцвета, влюбить в себя мёртвой хваткой лучших мужчин этой земли. А уже в зрелости – выносить и подарить жизнь целому поколению детей, не умеющих бояться выстрелов…