– Хотелось бы в это верить… Хорошо. Но почему ты считаешь, что тебе ближе именно Эпикур? Почему не Платон или Аристотель, например?
– Да потому, что, наравне с разумом Платона и волей Аристотеля, Эпикур обращает свое внимание на третью важную характеристику человеческой личности – ее чувственность.
– Ах, вы, мужчины, только и думаете о наслаждениях!
– Почему бы и нет? – с игривой улыбкой отвечал Клавдий. – Однако заметь, дорогая моя, что стремление к удовольствию Эпикур связывает с разумной деятельностью человека: «От благоразумия произошли все остальные добродетели; оно учит, что нельзя жить приятно, не живя разумно, нравственно и справедливо». Свобода воли – это не безграничный произвол. Эпикур осуждает всё, что делается без чувства меры: «Ничего недостаточно тому, кому достаточное мало».
– Ну, хорошо, я сдаюсь и вместе с тобой преклоняюсь перед учением Эпикура. Но ведь мы не можем всё время только говорить, так и вся ночь пройдёт. Быстро скажи мне, что ты считаешь самым важным в твоей любимой философии, и потом я утоплю тебя в море чувственности.
– Эпикур обосновал свободу человека как независимость от всего внешнего, – успевал сказать красноречивый философ перед тем, как прелестные губы его жены закрывали ему рот страстным поцелуем…
Рождение дочери было необыкновенно радостным событием в жизни счастливой пары. Пиры и семейные празднества длились неделю. Но через несколько месяцев после рождения маленькой Клавдии её отец внезапно умер. После смерти мужа Марцелла стала называть свою дочку не по имени, а греческим словом «элевтери́я», что означает «свобода». Друзья и родные находили это очень странным, но объясняли всё тем, что молодая женщина обезумела от горя и хочет любым способом оживить дорогие воспоминания о покойном муже. Тем не менее, необычное прозвище приросло к девочке. Только для посторонних она была Клавдией Пульхрой, а для родных и близких – Элевтери́ей. Её мать Марцелла, несмотря на скорбь о первом муже, ещё несколько раз выходила замуж. Эти браки заключались по политическим соображениям и по воле её дяди Цезаря Августа, которому она не могла противиться. Марцелла родила ещё одну дочь и двух сыновей, но Элевтерия росла довольно обособленно от них, будучи явной любимицей матери. Словно оправдывая полученный от отца когномен