– Чудесно, дорогой, – прожурчала она, позволяя ему помочь ей подняться из-за стола, – я с радостью уделю тебе немного времени наедине.
«Ты покойник, Редж», – мысленно поздравил шурина Мирэлл, наблюдая, как тот следует за супругой к раскрытым дверям, ведущим в сад. Веронику с Элайной связывали почти сестринские отношения, и что бы она сама ни думала о Стармонте, высокомерного отношения к нему Реджинальда и Мартина не разделяла ни на йоту. А, значит, старшего брата Элайны ждёт грандиозная выволочка в каком-нибудь тихом закоулке огромного особняка Эмберхиллов.
Руки коснулись прохладные пальцы, и Мирэлл обернулся к жене, встречая её встревоженный взгляд. Несколько мгновений Элайна молча рассматривала его лицо в поисках обиды или злости и, убедившись, что дурацкая шутка её братцев не сильно его задела, мягко улыбнулась.
– На днях я обнаружила, что одно моё деревце в горшке начало крениться вбок. Я всё гадала, чем бы его подоткнуть, и палка, которую они тебе подарили, отлично для этого сгодится, не будешь возражать, если я её позаимствую?
– А как же твой план похвастаться им перед друзьями? – иронично сощурился Мирэлл.
– Я поставлю то деревце на самом видном месте в доме, – пообещала та. – Быть может, даже на обеденном столе.
– Это ружьё, Элли, – не сдержавшись, влез Мартин, исподтишка наблюдающий за ними. – Оно предназначено для другого.
Её лицо по-прежнему выражало лишь любезную доброжелательность, но заледеневший взгляд, который она обратила на младшего брата, будто молча вопрошал: «И для чего же ещё сгодится этот мусор? Чтобы хорошенько врезать по твоей безмозглой голове?»
Но при беседе вслух, игнорируя его оскорбительно-снисходительный тон, она лишь невинно округлила голубые глаза:
– О, правда, дорогой? А я не поняла.
– Это потому, что ты девушка.
– Конечно, Мартин, конечно, – её улыбка могла бы заморозить океаны. – А где же твои друзья? Ты не заскучал тут с нами, стариками?
– Тоже мне старуха, – закатил глаза тот. – Ты меня старше всего на пять лет.
Тем не менее, вспомнив о своих приятелях, Мартин вскоре ретировался, и стол вокруг них заметно опустел. Элайна повеселела, но о братьях больше не заговаривала, быстро переключившись на нейтральную болтовню, то расхваливая угощения, то пересказывая всевозможные глупые сплетни о гостях ни на мгновение, впрочем, не выпуская руки мужа.