Мамин взгляд скорбно потухший.
– Йонис (так звался своими), дорогой ты наш, вам было по дню, когда случилось землетрясение….
– Как так?
Отец же, вообще, закрыл лицо руками – ему тяжело.
А у их дитя присутствует сплошная ошарашенность:
– Ничего не понимаю! Объясните, наконец! Я – то почему выжил?!
– В ту ночь, в роддоме, нас сильно тряхнуло. И в самый момент тебя принесли ко мне на кормление. Но вот Стефаун, мы успели дать ему имя, лежал в кроватке совсем рядом – другая палата. Медсестра после первого толчка, сразу выбежала. Я же с тобой за ней. К счастью или сожалению дорогу преградила упавшая, буквально в сантиметрах, балка, – повисла тягостная пауза.
– А дальше? – нетерпение сжигает и захлёстывает.
Тогда уже папаша с глазами побитой собаки:
– Дослушай, сынок. Из рожениц в больнице находилась лишь твоя мама, а из медперсонала та самая, у которой был на руках и дежурный акушер. У нас в любом месте «исландская концентрация», – он пытается даже иронизировать.
– И слава Господу нашему, что вы с мамой чудесным образом выжили в этой катастрофе. Но нет с нами теперь Стефауна, а среди обломков наполовину разрушенного здания нашли лишь погибшего врача мужчину. Ни пожарные, никто иной других человеческих останков не обнаружили, – голос его подрагивает, выдавая большое волнение.
Мне ещё не доводилось раньше видеть отца таким.
– А пробовали разыскать эту медсестру? Ей и моему братику видимо удалось спастись, раз их тела так и не обнаружили. Тогда зачем скрываться? – пытаюсь поделиться догадкой и вопросами, с которыми, наверняка, ровно восемнадцать лет живут мои родители.
– Как испарились, Йонис! По всей стране полиция шарила, газеты и не только местные пестрели рубрикой «Разыскиваются», целый год международный аэропорт и океанские порты работали в особом режиме контроля, выезжающими из страны, но всё бестолку. И до сих пор не знается нам – в могиле он или нет? – последние слова им, бывшим сельским учителем Йогурдом Хьяртарссоном, комком сглатываются.
– Ну, а сегодня решились сказать об этом потому, что вчера мы с матерью увидели один и тот же сон, до деталей. Явились к нам та пропавшая из роддома женщина и твой дядя Олаф, которые прямо – таки в унисон – мол, не умер Стефаун и он где-то в России под именем Александр, и не стоит его искать – придёт время сам объявится. И будет это, для нас, одновременно находкой и потерей, – так они выразились.