– Вставай и пошли, – сказала она холодным, всё тем же издевательским тоном.
На этот раз с ней была ещё одна женщина, помоложе, в такой же светло-коричневой форме и чёрном берете, на поясе висела дубинка. И по виду этих дам Алекса поняла, что пользоваться дубинкой они умеют, и ещё как!
Они взяли её под руки и вывели из камеры. Старшая надзирательница, та, что умеет так остро шутить, отобрала у Алексы очки, и как бы та ни просила их отдать, она не собиралась возвращать. Поэтому, когда они шли по коридору этого временного пристанища преступников, Алекса видела только размытые пятна.
Как только они достигли выхода, на Алексу надели наручники.
Она умоляла не делать этого. Наручники надевают на преступников, а она не преступница!
– Без браслетов отсюда не выходят, – сказала надзирательница, та, что помоложе. – Особенно убийцы, как ты.
– Но я ведь уже сотню раз говорила: я не убийца!
– Алекса! – услышала она за спиной самый желанный, самый тёплый и родной голос на свете. Это был Херман. – Позвольте мне поговорить с ней, – обратился он к надзирательницам.
– Нет! – взбесилась старшая. – Вы нарушаете правила.
– Я прекрасно знаю правила, и вы тоже, – сказал резко Херман, и им позволили поговорить.
Как только надзирательницы отошли, Алекса набросилась на любимого и поцеловала его так крепко, словно не видела целую вечность.
– Я очень скучаю, – сквозь слёзы тихо сказала она. – Я схожу с ума, Херман.
– Алекса, мне нужно дать показания. Позволь мне сказать, что в действительности произошло.
– Нет-нет! Ни в коем случае. Ничего не говори.
– Но это поможет тебе.
– Не вздумай! Ты только всё усугубишь. Судья сказал, что они ищут моего сообщника. Если ты дашь показания, то тебя тоже обвинят.
– Но я хочу дать показания.
– Любимый, послушай, я могу быть вдали от отца, от брата, но я умру, если тебя тоже арестуют, пойми ты! Я этого не вынесу.
– Алекса!
– Поклянись! Поклянись, что ты не будешь говорить, – просила она, глядя ему в глаза.
– Я обещаю, – ответил Херман. Алекса поклялась в ответ, что докажет свою невиновность.
Надзирательницы тактично выждали ещё минуту и подошли обратно, чтобы забрать её и следовать дальше.
Когда они наконец вышли на улицу, её сердце снова подверглось тяжелейшей пытке, так как Алекса услышала голос отца.
На территорию полиции отца в группе родственников таких же задержанных, как Алекса, не пустили. Поэтому они стояли за забором.