Проходя мимо забора, Алекса успела крикнуть, что её везут в тюрьму. Краем уха она услышала что-то про апелляцию и что отец не успокоится, пока не вытащит дочь из тюрьмы.
Она кричала ему, что ничего не сделала, и он в ответ крикнул, что верит.
– Я люблю тебя, папа, – смогла она сказать ему перед тем, как её посадили в полицейскую машину.
Машина отъехала, и через заднее стекло сквозь решётку Алекса видела, как страдает отец. У него на лице читалось большое горе, он плакал. Она тоже заплакала. Ей тяжело было видеть его слёзы. Её выворачивало наизнанку от этих слёз.
Мы ехали по шоссе. На заднем сиденье со мной сидела старшая надзирательница, а та, что помоложе, села вперёд, к водителю.
Успокоившись, я попросила у надзирательницы свои очки, и на этот раз она отдала мне их.
– Что за книга? – спросила она у меня.
– Библия, – ответила я, показывая книгу.
– Будешь молиться?! – усмехнулась она.
– За вас, – ответила я, и с её губ тут же слетела довольная ухмылка.
На самом деле это был мой дневник, замаскированный под Библию. В нём слишком много информации, и я не могла оставить его дома.
Если у меня получится найти хорошего адвоката, то я смогу убедить его, что не убивала нотариуса, и все события того дня у меня записаны.
Под монотонный шелест колёс я уже начала дремать, как вдруг по рации пришло сообщение об аварии впереди на дороге.
– Поедем по другой трассе? – спросила надзирательница.
– Да, дорога перекрыта, проезд заблокирован, – ответил водитель, мужчина, на вид среднего возраста, с приятными чертами лица и пышными усами. – Так что терпения, девочки.
– Проклятье! Вот не везёт! Я ведь хотела вернуться домой пораньше, – прошипела надзирательница.
А мне торопиться было некуда, и я снова погрузилась в свои мысли.
Почему я не дождалась Хермана той ночью?! Да, он задерживался, но не стоило идти одной в квартиру этого нотариуса…
У меня до сих пор перед глазами эта страшная картина, до сих пор вижу свои руки в крови. Хоть бы только Херман не рассказал, для чего мы туда пошли! Лишь бы только сохранил тайну.
– Осторожно! – услышала я крик надзирательницы, сопровождающийся визгом тормозов.
Машину закрутило, и через полсекунды я почувствовала удар.
Придя в себя, я увидела, что все пассажиры в машине без сознания. Я попыталась привести надзирательницу в чувства, но тщетно.