После длинных, школьных каникул день знаний погнал детей в школу. Мне хорошо был знаком этот посёлок, у меня, что в Большой, то и в Малой Вишере, жили тётки по материнской линии. Маленьким я проводил все каникулы в гостях у хлебосольных, добродушных родственников. Здесь я был крещён, здесь вместе со своими двоюродными братьями проходил курс просвещения и понимания этой безграничной жизни, здесь начиналось чувство Родины.
Автобус подходил на автовокзал небольшого городка ко времени отправления электрички на Питер. Между населёнными пунктами была одна остановка по Николаевской железной дороге, соединяющей две столицы. Пятнадцать минут в электричке безбилетным пассажиром и вот я уже стою на платформе в ста метрах от цели моего визита. Подойдя к проходной и назвав волшебное имя начальника охраны, я очутился в кабинете директора конторы один на один с хозяином предприятия. Разговор был коротким: мы сошлись на трёхстах баксах оплаты труда в месяц, и я отправился в сопровождении мастера своего цеха осматривать место своей работы.
Не боги горшки обжигают. По территории предприятия от здания до здания сновали рабочие, перетаскивающие на плечах шестиметровый сосновый пиловочник, одетые в грязные спецовки они радостно галдели, перемешивая великий русский язык с матом портовых грузчиков. Мы с мастером Толей миновали по разбитой грунтовой дороге, проходящей по заводику, административное двухэтажное строение и оказались перед входными высокими воротами, ведущими вглубь места будущей работы. Помещение это было не из худших проявлений социалистического реализма: одноэтажное, вытянутое в длину метров на сто, с высоченными потолками, здание, в котором стоял запах пиленной, хвойной доски и опилок. Этот аромат успокаивал и убаюкивал, в его ласках и чарах растворялся шум работающего оборудования и смелые окрики рабочих, умело и ловко выполняющих свои функции.