Она скоро покинула палату, услышав вслед звук разлетающегося вдребезги планшета. Заждавшаяся ее Ланка, видя состояние подруги, не стала сразу лезть с вопросами. Она, молча, последовала за Асей, не удосужившись попрощаться с Глебом, с которым за все время даже словом не перемолвилась.
– Я высажу тебя возле дома. Мне срочно нужно съездить в службу безопасности – в головной офис VERITAS, – сообщила Ася, когда они сели в такси.
– В Алушту?
– Ну и что. На часах только шесть. Лето на дворе.
– Я с тобой, – тоном, не терпящим возражений, ответила Лана. – Нервно нажимая на панель зажужжавшего телефона.
– Ок, – Ася дала указания водителю. – Не хочешь с Глебом говорить? – спросила она спустя пару минут.
– Не хочу.
– Дай угадаю: он переживает, что ты водишься с изменницей и убийцей.
– Пусть говорит, что хочет. Это его дело. Но слушать это все я не могу. Они, как будто слепцы все! Будто их зазомбировали. Маразм крепчает.
– Не кипятись. Меня все равно не спасешь. И не расходитесь по разные стороны баррикад из-за нас с Алексом. Это не должно влиять на ваши отношения с Глебом и на ваше счастье.
– Еще что-нибудь умное скажешь? Не собираюсь я с ним расходиться, но и глупости слушать, не намерена.
– Алекс сказал, что верит в мою измену.
– Ясно. Так и знала. Значит, нужно, чтобы Леснов подтвердил, что это не ты.
– Ага: тут я, а тут через 15 минут не я, из уст Леснова. Воронцов сразу же и поверит.
– Тогда Олеся пусть скажет. Расскажи про их свадьбу, про планы.
– Олеся уехала в горы. И я не хочу впутывать ее в эту мерзость, от которой она так далека. Ее нужно поберечь. Как минимум, пока Федор за решеткой. Наивную девушку могут настроить, как угодно, если прознают о ее участии. Мне нужно сейчас раздобыть пленку, с которой Алексу запись сделали. Звонила Жанна, она утром будет тут. Тогда завтра Федора отпустят. И гора с плеч. А там мы уже выкрутимся.
– Я поеду к Олесе. И это не обсуждается.
– То есть? Сбегаешь от мужа?
– У меня есть время, а он пока поостынет и подумает. Съезжу в горы, отдохну немного на свежем воздухе, посторожу Олесю и возьму в свои руки ваше с Алексом примирение.
– Ты такая взрослая, а до сих пор в сказки веришь?
– Не иронизируй. Я тебя знаю. Ты обиделась и теперь шагу к нему навстречу не сделаешь. И вон сидишь с полными слез глазами. Опять не плачешь? Опять сдерживаешься, будто ты терминатор, а не живой человек?