– Споить меня хочешь? – разоблачал его Сыр. – Тогда наливай ведро.
Облезлый Гриша начал клеить мою дочь. Понятно, что она уже не раз подвергалась атакам обольщения. Но в моем присутствии впервые. Заметив, что я раздражаюсь, Женя шепнула мне, что по профессии Гриша врач, занимался раньше какими-то стволовыми клетками. С помощью этих клеток можно сделать человека моложе лет на двадцать.
– Папка, мы теперь с Гришей друзья. Мы омолодим и маму и тебя.
– Женя, – сказал я, натянуто улыбаясь, – не расслабляйся, Этот плешивый бабуин тебе в отцы годится.
– Папочка, – так же деланно улыбаясь, отвечала Женя. – Но и ты не расслабляйся. Какого фига эти миледи стреляют сюда своими глазками? Давай колись, кто эта пловчиха?
Я соврал, что понятия не имею.
Лора сказала громко, обращаясь к Жене.
– Где-то я слышала, что женщинам ходить в ресторан без мужчин неприлично.
Золушка с грацией торпедного катера подошла к нашему столику с сигаретой в руке. Гриша с готовностью подставил зажигалку. Золушка прикурила, склонилась к Лоре и сказала своим прокуренным голосом:
– Детка! Когда ты будешь зарабатывать столько денег, сколько зарабатываем мы, тебе не нужны будут сопровождающие. Ты придешь в кабак, закажешь все, что душа пожелает, и еще выберешь себе кого-нибудь. Андэстэнд?
– Андэстэнд, – с вызовом ответила Лора. – Ну и как? Выбрали?
Золушка приняла вызов:
– Не сомневайся, выбрали.
Мы, мужики за столом, со снисходительным смехом выслушали эту перепалку.
– Однако, мне пора, – Сыр поднялся из-за стола. – Где бумаги?
– Какие бумаги? – Сережа тоже встал. – Знаете, Виталий Андреевич, что написано над входом в лондонскую биржу? «Мое слово – мое обязательство».
– То есть договариваемся устно? – с удивлением переспросил Сыр.
– Именно так, – важно кивнул Сережа.
Сыр впился в него начальственным оком:
– Слушай, а ведь я даже фамилии твоей не знаю.
– Я Фунтиков, – покачиваясь, назвался Сережа.
Сыр тут же сострил. Сказал мне, что этот жук станет Фунтиковым нашего лиха.
Дождавшись, когда Денис мерно засопит, я вышел из номера. Решил прогуляться, посмотреть на ночную Пахру. Конечно, рассчитывал встретить Надю.
Фонари отражались в черной воде. Медленным течением несло кленовые листья. На скамьях сидели отдыхающие. Тоже любовались вечерней картиной. Прошел до конца аллеи – Нади нет. Хотя … на скамейке у самой воды знакомый силуэт. Подхожу, сажусь рядом.