– Предупреждать надо. Это уже давно не только твой дом.
– Да что ты говоришь? – уставился на меня Артур. – Только мой.
Сверху спустилась Света, таща за собой чемодан на колёсиках. Девочка тихо плакала.
– Артур, ну можно я останусь? Пожалуйста. Я хочу жить с Ирой.
– Нет, – отрезал мужчина, едва глянув на ребёнка. – Оставь чемодан, обувайся и иди в машину.
– Куда ты её забираешь? – нервно заломила я руки.
Света снова заплакала и прижалась ко мне. Я обняла её, погладив по детской, дрожащей от рыданий спине. У самой на глаза тут же набежали слёзы.
– Света будет жить со мной. Я буду опекуном.
– Артур, – попыталась я взять себя в руки. – Я понимаю, что не имею прав на ребёнка. Но, может, ты всё же подумаешь?
– Света, в машину, – твёрдо скомандовал он.
Я всё понимаю. Я ей не родня. Просто мачеха. Я не удочерила ребёнка, и после смерти отца юридически ей никто. Самое логичное, что воспитывать официально девочку будет Артур. Но ведь есть ещё желания ребёнка. Ей тяжело лишиться матери, потом отца, а затем ещё и мачехи. Она привыкла ко мне, со мной ей, может быть, проще будет пережить эту потерю.
– Артур, ну будь человеком. Забери её попозже. Пусть придёт в себя.
Мужчина помрачнел. Злится. Он встал на ноги и строго посмотрел на девочку. Она сжалась под его взглядом и сильнее вцепилась в меня. Не на одну меня действуют так эти чёрные глаза.
– Тебя никто не спрашивает, – «удостоил» он меня внимания. – Света, не заставляй меня повторять. Мы уезжаем.
С ним говорить сейчас бесполезно…
– Послушай, – присела я на колени и заглянула в глаза девочке. – Мы ведь не расстаёмся. Я никуда не денусь. Мы увидимся, как только будет возможность. Слушайся брата. Теперь он главный мужчина для тебя. Езжай, милая. Всё будет хорошо. Звони мне.
Света обняла меня ещё раз и, пошатываясь, побрела в коридор. Обулась, надела куртку и вышла на улицу. Села в машину и стала ждать Артура.
Мужчина обернулся на меня, и от его взгляда мне стало холодно.
– Даже не думай, что я подпущу тебя к ней. Ты ведь убила, да?
Хотелось дать такую пощёчину, чтобы аж рука заболела.
Молча проглотила незаслуженные обвинения. Бессмысленно говорить, что нет, не я. Он не услышит. А если я буду с ним спорить, он точно не даст общаться со Светой. А нам обеим это нужно.
Кирилла больше нет, и теперь он раздавит меня, как таракана.