Сильверберг остановился у двери, обернулся и сказал:
– Собственно, есть просьба. Мы сняли с компьютера доктора Гамова жесткий диск. Информацией личного характера занимаются наши эксперты. Но там еще черновики исследований, научные статьи, копии журнальных публикаций, книги по физике… В общем, наука, в которой наши эксперты… Вы понимаете. А просьба вот в чем: не могли бы просмотреть все это? Чисто научная экспертиза. Если вы согласитесь…
– Да, безусловно!
– …Вам скинут на электронную почту документ о сотрудничестве. Разумеется, работа будет оплачена в размерах, установленных…
– Я уже сказал: да.
– Прекрасно, – завершил разговор детектив Сильверберг и закрыл за собой дверь.
* * *
– Входите, пожалуйста. Доктор Бернс? Я вас узнала. Не удивляйтесь: видела на фотографии, Ник показывал в телефоне: на вечеринке у профессора Бирджеса, вы там рядом с ним и еще одним физиком…
– Да, с Вингейтом, помню.
– Садитесь сюда. У меня не прибрано, нет сил… желания тоже.
– Неважно. Простите, что…
– Не надо извиняться, доктор Бернс.
– Джонатан.
– Хорошо, Джонатан, зовите меня Габи. Вы хотите поговорить о Нике, я тоже. Все эти дни… Я хочу говорить только о нем.
– К вам приходили детективы, Габи?
– Один. Это было ужасно. Задал множество вопросов – некоторые по десять раз: что я делала в пятницу, где, с кем…
– Алиби.
– Господи, как бы я хотела, чтобы у меня не было этого проклятого алиби! Чтобы я была в тот момент с ним! Тогда Ник был бы жив! При мне ничего не могло случиться!.. Что будете пить, Джонатан? Виски, скотч, вино?
– Можно чаю?
– Конечно. Налью себе тоже. Вы были дружны с Ником, Джонатан? Часто виделись? Ваши кабинеты рядом, Ник мне рассказывал. Каким он был для вас?
– Мы не так уж дружили, если говорить о чисто человеческих отношениях.
– Берите печенье, оно с вишней. Вы бывали на факультетских вечеринках, встречались с Ником у него дома…
– Спасибо. Вкусно, да. Встречались очень часто, но… как бы вам сказать… дружбой это назвать было нельзя. Мы почти не говорили о личном. Наши разговоры всегда были о науке. Он был замечательным физиком.
– Я ничего в этом не понимаю. Нам было о чем говорить, кроме науки. Правда, были темы… вроде табу. Я как-то спросила Ника о его жене… бывшей. Он сделал вид, что не расслышал, и я больше никогда…
– Розалин… При жизни Николаса я бы тоже не стал… Но его нет, и… Собственно, она его бросила. Ради другого мужчины.