Наверное, стоит сказать: была до знакомства с Петей Зерновым. Он не принадлежал этому миру, в котором люди умели только прикидываться, что учатся, трепаться о ерунде и ещё устраивать шумные сходки, которых Петя не переносил. В нём было явно заметно презрительное равнодушие к людям, с которыми у него нет общих интересов. Он, очевидно, относил таких людей к скучному быдлу, и толика правды в его представлении была: если у человека был в жизни какой-нибудь интерес, кроме как поесть и «потусить», то с вероятностью единица этот интерес был у него с Петей общим. Даже если какой-то интерес общим не был, Зернов всё равно мог о нём с собеседником дискутировать, объясняя, почему он не любит то или иное увлечение, и слушая аргументы в пользу этого увлечения. И всегда получал удовольствие от беседы с умным человеком.
Так боролся со скукой Петя Зернов. И какая-то дремавшая доселе часть Сашиной души рвалась к нему, а вернее к его жизненной системе, такой манящей и непонятной. Саша не привыкла отворачиваться даже от искренне неприятных ей людей. Суть, наверное, была не в воспитании. Сказать дураку, что он дурак, она не могла скорее из жалости, даже если этот дурак искренне считает себя умным. Тем более были в её жизни в довольно большом количестве приятные и интересные люди. И даже любовь в её жизни была. Жизнь удалась уже в столь юные годы.
Но встретив Зернова Саша ощутила, что чего-то ей не хватает. Она поняла, что оказывается заложницей своего места в обществе – а необходимость общения с дураками теперь стала тяготить её. Проникнувшись идеями Пети, Саша затосковала. В этот критический момент она оказалась одна. Ощутив себя одинокой и всеми покинутой, она нашла номер Пети и позвонила ему.
– Я поняла, что ты чувствуешь, – безо всякого вступления и приветствия сказала она, едва услышав его «да». Номер был незнаком ему.
– В смысле? – опешил Зернов.
– В прямом. Боюсь, я неосторожно прониклась твоими идеями.
– Какими такими идеями, Александра? О чём ты?
– О твоей замкнутости и настороженности в общении с людьми.
– Когда это ты заделалась психологом?
– Ты можешь хоть на минуту стать серьёзным? – рассердилась Саша.
– Я совершенно серьёзен. Так ты теперь не журналист, а психолог?
– Нет! А ты опять шутишь! – обиженно бросила она и бросила трубку.