– В Конго так детей не называют, – медленно, пробуя слова на вкус, повторила Мария, и фраза в ее исполнении прозвучала на гораздо более чистом английском, чем у Хьюго, хотя сказано было то же самое. Удивительный эффект, подумал Хьюго, так бы и слушал…
– У меня ощущение, – продолжала Мария, – что мы оба старательно говорим о чем угодно, только бы не сказать то, что каждый из нас считает важным, но слишком фантастическим, чтобы произнести вслух. Да?
– Да.
Это было правдой. Марии он мог сказать. Она не станет смеяться. Возможно, даже примет его идею всерьез.
Он взял книгу в руки, и она показалась ему вдвое тяжелее, чем была на самом деле. Если идеи обладают массой, то, поняв суть, ты делаешь предмет тяжелее. Глупая мысль, конечно, но если судить по ощущениям…
– Знаете, Мария, – сказал он, раскрыв книгу на середине и переводя взгляд с одного значка на другой, – я еще много лет назад…
– Много лет назад… – повторила Мария, улыбнувшись, он понял ее улыбку и сказал:
– Ну… шесть-семь, если быть точным… я учился в Гарварде…
– О! Вы окончили Гарвард?
– Представьте. И похоронил себя в этой дыре. Долгая история. И не интересная.
– Вы мне расскажете! – воскликнула Мария и прикрыла рот ладонью.
– Простите, – сказала она. – Это не мое дело, конечно.
– Я расскажу, – кивнул Хьюго. Ему действительно захотелось рассказать о себе все, но не сейчас. Они пойдут куда-нибудь… к Шерпу лучше всего… закажут по порции мяса, и он…
– Я расскажу, – повторил Хьюго, – потом. А сейчас хочу сказать, что еще в университете думал о книгах, о том, как возникают идеи, замыслы, мне было не интересно представлять, как в мозге взаимодействуют аксоны и синапсы, или что там еще… нейроны. Мне нравилось думать, что новые идеи подобны живым существам. Зарождение идей – будто зарождение жизни на Земле. Когда неживая клетка становится достаточно сложной, эволюция приводит к новому качеству – возникает жизнь.
– Возникает жизнь, – повторила Мария, и Хьюго послышалось в ее словах осуждение.
– Так и в мире идей, слов, в общем, того, что называют информацией, – когда ее становится очень много, наступает некий предел, и – как в мире биологических систем – может возникнуть новое качество: идеи, знания начинают воспроизводить себя самопроизвольно. Я, наверно, не очень понятно…
– Говорите, – тихо сказала Мария и сделала жест, который Хьюго, скорее всего, понял неправильно: подняла руку и хотела коснуться его ладони, но в последний момент… И все равно Хьюго показалось, что между пальцами пробежали тоненькие, как нити, огоньки святого Эльма. Должно быть, что-то отразилось в его лице, потому что Мария все-таки коснулась его ладони тонкими пальцами.