– Меня ничего не беспокоит. – Возразила я быстро, так, будто была уверена в своих словах но тем не менее отвела глаза в сторону.
– Это не так, Полина. Ты и сама это понимаешь. Твои телесные реакции происходят в такой форме, будто ты все еще находишься в условиях серьезной угрозы, и так будет пока ты…
– Что вы от меня хотите? – Оборвала я речь мужчины, устало опираясь на спинку стула. Честное слово, лучше бы мы продолжали молчать. Этот короткий диалог высосал из меня все силы. Я хотела уйти. Я хотела домой. Я не хотела слушать его заумные речи и что-то отвечать.
– Я? – Мужчина хмыкнул и посмотрел на меня с ласковым снисхождением. – Я ничего от тебя не хочу. – Затем встал из-за стола, вздохнул, и медленно направился к двери. – Но знаешь, в таких ситуациях я очень расстраиваюсь. Прямо очень. Сегодня день рождения моей жены, а я приду, и вместо подготовки красивого праздничного тоста, весь вечер буду думать о тебе. Когда происходит что-то подобное, – неопределенно махнув руками в мою сторону, продолжил мужчина, – когда я точно знаю, что смогу помочь своему пациенту, но не делаю этого, из-за недостатка мотивации у него, я, знаешь ли, очень расстраиваюсь.
Пока мужчина толкал свою проникновенную речь, он успел дойти до двери и распахнуть ее настежь.
– На этом наши встречи заканчиваются, Полина. Не смею тебя больше задерживать. – В заключение сказал психолог и демонстративно указал мне рукой на выход, глядя на меня с нечитаемым выражением лица.
Я несколько секунд недоуменно похлопала глазами, а затем медленно встала и вышла из кабинета.
Не благодаря и не прощаясь, я ушла. Я была удивлена. Если не сказать, изумлена. Я была уверена, что наши молчаливые встречи будут продолжаться столько долго, насколько хватит денег у моих родителей. Мне казалось, нас обоих все устраивает. Он получал свою оплату, я получала мамино спокойствие и ее надежду на искупление своего чувства вины.
Говоря откровенно, я не понимала, почему она чувствовала себя виноватой настолько сильно, но я так устала от этого. Я устала видеть ее несчастный вид, устала повторять ей, что она хорошая мать и не виновата в том, что ей досталась такая отстойная дочь.
Она винила себя в том, что уехала в тот день. Она была убеждена, что останься она дома, или возьми меня с собой, ничего бы не случилось. Но это не так. Рано или поздно это все равно случилось бы. Возможно в другом месте, при других обстоятельствах, но это произошло бы. Справедливость рано или поздно настигает каждого.