Антуан перевёл взгляд на матушку и непроизвольно отрицательно закачал головой. Нет, он не может сказать ей о своей низости, о том, каким ничтожеством он оказался… Это невозможно!..
– Антуан, да что же это?! – заметив, как увлажнились синие глаза её сына, графиня ещё больше переполошилась. Она схватила его лицо руками и обратила к себе, – Признавайся, что происходит?!
Но нет, Антуан мягко высвободился из её крепких объятий и постарался улыбнуться:
– Не стоит так тревожиться, матушка! Я в полном порядке!
Взгляд графини остановился. Она не поверила этим словам, но уже поняла, что иного ответа не получит. Ох, как же горька эта отстранённость самого дорогого сердцу человека. Как горька!.. Но раз уж так…
Только теперь хозяйка дома вспомнила о госте. Этот приятный молодой человек, как видно, тоже полон искреннего участия. Придя к такому выводу, графиня благосклонно улыбнулась Питу:
– Что ж, раз в порядке.., значит… время отобедать. Господин де Ригори, вы ведь не откажетесь составить мне компанию? – и графиня протянула руку Питу.
Она обиделась на сына, его скрытность, и потому предпочла опереться на руку этого «гостя»!? Но почему она, такая чуткая, такая мудрая, не чувствует в нём врага?! Антуану не оставалось ничего иного, как последовать за ними, просто наблюдать, и это принесло удивительные плоды, очень скоро превратило раздраженное удивление в огромное изумление. Пит безукоризненно справлялся с выбранной ролью, выказывая превосходное знание этикета и редкую утончённость манер. Его предупредительность и внимательность по отношению к хозяйке дома абсолютно обезоруживали.
Антуан, сторонившийся их разговора, не упустил ни одного слова, ни одного взгляда. Гость демонстрировал идеальное знание фрагийского языка, тонкий ум, начитанность и превосходное воспитание. За столом Лаганов сидел чистокровный аристократ, а не безродный лакей, каким Антуан считал Пита до сих пор.
Через некоторое время графиня, видно решив, что достаточно наказала сына своим пренебрежением, снова вернулась к прерванной прежде теме:
– Итак, Антуан, теперь вы вспомнили господина де Ригори?
– Да, матушка, вспомнил, – тяжело вздохнул Антуан.
– Вот и славно. Я очень рада. Оказывается, знакомство ваше было очень односторонним, но сердце мне подсказывает, что теперь вы наверстаете упущенное и станете настоящими друзьями.