— Война вообще чертовски хлопотное занятие, —
неожиданно проворчала Катрин. — Давайте лодку вытащим. Что-то
мне кажется — подтекает она.
Бойцы переглянулись, Женька тоже сначала не понял. Когда
отволокли «крейсер» подальше от воды и уселись в нем с удобством,
стало понятнее. Начальница вообще полулежала, облокотившись о мешок
с толовыми шашками, посматривала на тропинку с прежним
отсутствующим выражением лица. Остальные повозились, старшина
неуверенно вытащил банку консервов и хлеб.
— Взрезай! — оживилась Катрин. — Легче грести
будет.
Сама она продегустировать бутерброд с американской тушенкой не
успела. По тропинке протопали трое бойцов-морпехов с патронными
ящиками и хмурый младший лейтенант. Катрин живо слетела с лодки,
заговорила. Бойцы, да и лейтенант, как почти все мужчины, при виде
зеленоглазого и белокурого создания не замедлили глуповато
заулыбаться.
Побеседовав, начальница рысцой вернулась к лодке, карманы
шароваров забавно оттопыривались-раскачивались — успела выпросить у
морячков пару «эфок». С энтузиазмом вцепилась зубами в ломоть с
тушенкой. Не очень разборчиво пояснила:
— Нам здешний народ рекомендовал держаться подальше от
берега. Дабы не демаскировать подготовку десанта. Понятно?
— А как же. Так товарищу командиру и доложим, —
отозвался догадливый Миша. — Маскировка — это святое.
— Вот именно. Чаю бы…
После перекуса бойцы деликатно отошли и закурили. Женька втянул
носом забытый было махорочный дым. Катрин сидела, задрав ногу в
сапоге на нос плоскодонки, все с тем же отсутствующим выражением
разглядывала угол рыбацкой халупы. По всему чувствовалось — злость
начальницу так и распирает. Бабахнет товарищ Мезина как фугас.
— Кать, — осторожно сказал Женька, — ты не очень
переживай. Просто волнуется старлей. У него первый выход. Он,
наверное, все как-то не так себе представлял. Сейчас втянется.
— Представляльщик, что б ему… Чудак, не на ту букву, —
пробормотала начальница. — Пока он втянется, мы по его приказу
геройски на пулемет побежим. Или цистит с простатитом
подхватим.
Женька хмыкнул.
— Я без иронии, — прошептала начальница. — О
СМЕРШе вечно нехорошие слухи ходят. Начинаю верить. Я к армии и так
очень сложно отношусь. А тут ее в какой-то квадрат возводят. В
чекистский.
— Толкунов не из органов. Он же армеец.