– И что? Это помогло бы? А кроме того, мне иногда кажется, что было бы лучше, если бы они кое до чего докопались без посторонней помощи. Но, наверное, даже пресса не всесильна.
– Послушай, все могло быть намного хуже.
– Да? Это как же?
– Взгляни на вещи с другой стороны, мой мальчик. Радуйся, что они не упомянули о Рошель.
– Да уж, – согласился Сэнди. – За это действительно надо благодарить Господа.
В начале третьей недели показатели крови во второй группе мышек, которых лечили по стэнфордской методике, внезапно резко улучшились.
Макс с Адамом не спешили делиться этой новостью – положительный результат мог оказаться неустойчивым. Но по прошествии двух суток стало ясно: иммунная система животных справилась с недугом.
Человеческая раковая опухоль оказалась побеждена в организме подопытных мышей, сыгравших роль суррогатных «пациентов».
Теперь у них появилась твердая уверенность в эффективности средства и в отношении самого пациента. Конечно, какой-то элемент сомнения сохранялся, поскольку полного цикла клинических испытаний, предусмотренных процедурами ФДА, этот препарат не проходил.
Зато у них имелось разрешение Белого дома.
Со всем великодушием, какое он всегда проявлял в отношении Адама, Макс Рудольф предоставил ему почетное право лично привезти в Вашингтон полученную сыворотку. Конечно, в вопросах научного знания и опыта Макс был непревзойден, но он счел, что возложение курьерских обязанностей на его лучшего ученика может сыграть психотерапевтическую роль.
От всех других учеников профессора Рудольфа Адама Куперсмита отличала необычайная сострадательность и почти истовое желание исцелять. Одной встречи с ним и сочувственного взгляда серо-зеленых глаз оказывалось достаточно, чтобы немедленно вселить в пациента надежду.
– Но, Макс, – попытался отбиться Адам, – разве нельзя отослать ее с тем же курьером, который привез нам кровь?
– Можно, – проворчал старик. – Только самая лучшая курьерская служба не в состоянии заметить в неиспытанном препарате признаков начинающейся токсической реакции.
– Тогда почему ты не сделаешь это сам?
– Я старый, измученный жизнью человек и не хочу оставлять Лиз одну, – ответил тот. – Скажи правду, ты боишься предстать пред очи власть имущих?
– Если честно – да.
– Ну так тем более ты должен поехать. Ты быстро убедишься, что они мало чем отличаются от обычных людей. – И с хитрой усмешкой добавил: – А некоторые им даже уступают.