Это ко мне сейчас
обратились?..
***
Напротив меня сидели девушка и парень,
оба явно с южных колоний, жители хэдширских полей.
Парень был прилично постарше меня
(теперешнего меня, конечно), поджарый, обросший недельной щетиной,
в обтрёпанных сапогах, вылинявшей рубашке, жилете и грубых рабочих
брюках на подтяжках.
Но особенно бросалась в глаза его
шляпа.
Старая, фетровая, с загнутыми по бокам
полями и обмотанным вокруг тульи куском верёвки. И этот парень был
единственным мужчиной в вагоне, кто сидел с покрытой
головой.
Ко мне же обратилась его
спутница.
Хорошенькая, с загорелой матовой кожей
и чёрными, с агатовым блеском, волосами. Совсем юная, да и по виду
слишком наивная. К тому же, беспокойная и суетливая.
Таких я называю «простушка с
фермы».
И судя по её красноватым обветренным
рукам, она действительно трудилась на ферме. Тут не ошибёшься: в
Хэдшире, кроме ферм и плантаций, ничего практически и
нет.
— Извините, мистер, — снова
забормотала девушка, как бы невзначай, но кокетливо, поправив
прядь, выбившуюся из-под шляпки. — Ваш чемодан испачкан. Возможно,
вы не заметили... Сегодня был такой ливень… и лужи… везде эти
лужи.
Она оценивающе пробежалась взглядом по
моему дорогому костюму, тут же обозначив у себя в голове мой
статус: зажиточный горожанин, возможно, сын фабриканта-аристократа,
молод, а значит, не женат.
С другой стороны, какая ей разница,
кто я такой?
Все мы едем в Ронстад, закрытый и
грязный город, а там любой зажиточный горожанин легко
превращается в нищего калеку. Но возможно, девчонка
полезла ко мне из вежливости, а у меня, и правда, испачкан чемодан.
Только и всего.
Я уронил взгляд на свой
багаж.
Бок чемодана пестрел брызгами жидкой
красной глины. А я ведь даже не заметил,
когда он успел так вымазаться.
Дорогим костюмом и увесистым багажом
меня снабдил тэн Зивард, а Херефорд положил в чемодан столько
овеума, что я бы мог безбедно жить до старости. Или сотню раз
сдохнуть от передозировки, если вдруг решился бы покончить с
собой.
— О, спасибо, что сказали, —
поблагодарил я девушку. — По приезду
обязательно его отчищу.
Я всё никак не мог привыкнуть к своему
новому голосу: негромкому, с идеальным лэнсомским произношением
(чёрт, даже голос у меня теперь аристократический).
Попутчица улыбнулась и протянула мне
руку.
— Джозефин Ордо. Но настоятельно прошу
называть меня Джо. Только Джо.