– Но мы еще не съели браунис[1], – возмутился Заин.
– Браунис? – сказал Трой. – Без десерта мы не уедем.
Наташа протянула ему коричневый квадратик в салфетке. Трой стянул мокрую майку, сел и откусил большой кусок, закрыв глаза и наслаждаясь шоколадным тянущимся тестом.
– А вы рок-звезда? – спросила Наташа, глядя на тату и четки у него на шее.
– Рок-звезда? Нет, я Крутой Капитан, – подмигнул он ей.
Она растаяла.
– Хотите еще?
– С удовольствием.
– Это мама испекла, – сказал Заин.
– Да?
Без майки он казался еще более угрожающим, словно внезапно вырос и заполнил все поле моего зрения.
– Ага. Мы не дадим вам рецепт, – значительно заявила Наташа. – Но мы можем и вам испечь, если захотите.
– О, я хочу. – Взглянув на меня, он впился зубами в последний кусок. – У меня серьезное пристрастие к сладкому.
Мои щеки вспыхнули от неловкости и раздражения. Флиртовать на глазах у детей!
Это. Не. Круто.
– Ну вот и все, – тихо сказал он, заметив, что я заливаюсь краской. – Думаю, мы сегодня достаточно далеко заехали. – Он поднялся и взялся за штурвал.
Лучше бы он снова надел майку. Или свои очки. Все было бы лучше, чем эти уходящие в джинсы гладкие бронзовые мускулы. Слишком много голого тела. Голые плечи, голая грудь, голая спина.
– Готовы? – обернулся он к детям.
– Да! Да, Капитан!
На сей раз он полным ходом помчался прямо через озеро. Мир проносился мимо нас в потоке радужных капель, деревьев и солнечного света.
– Шейда?
– Что?
Он дернул меня за платок.
– Нет! – сказала я, но он стянул его с моей головы, и ярко-красное забилось на ветру на фоне ярко-синего неба.
Ветер разметал кудри вокруг моего лица. Я попыталась удержать их.
– Оставь, – просиял он самой широкой из своих улыбок.
Сердись на него. Сердись. Сердись.
Но я не могла. По крайней мере, долго. Это было восхитительно – мчаться по озеру, чувствуя, как ветер развевает мне волосы. Я закрыла глаза и подняла лицо к небу. Вытянула руки, ловя проносящийся мимо воздух; мелкие брызги оседали у меня на языке.
К возвращению в гавань мы стали загорелыми, продутыми ветром и хохочущими по любому поводу. Я прищурилась на стоящую на пристани фигуру. Солнце било в глаза, но Заин сумел узнать его.
– Папа! – замахал он.
Мое сердце упало, словно меня поймали едущей не в ту сторону на улице с односторонним движением. Я начала как могла приглаживать волосы.