На следующий день Катя проходила мимо подвальчика. В руке – курортная кружка с носиком для минеральной воды, на голове – синяя широкополая шляпа. Стала интересоваться: какой протяженности терренкур, за какое время она преодолеет его на велосипеде и сколько это будет стоить. Саша сказал, что для нее бесплатно! Единственное условие – улыбаться прохожим, чтобы привлекать клиентов. И Катя с радостью покатила.
Спустя пару кругов, когда они сидели на бордюрчике и разговаривали, к ним действительно подошли знакомиться несколько привлеченных Катиной улыбкой грузин. От велосипедной прогулки они, правда, отказались.
Катя работала в исследовательском институте при химическом заводе в Воронеже. Во время горных прогулок, если тропа позволяла шагать рядом, или в беседах на бордюрчике у подвала, она много расспрашивала Сашу о составе минеральной воды, тектонических изменениях, вмешательстве человека. А когда вернулась на родной завод, часто вспоминала песню: «Я сердце оставил в Фанских горах…», которую они спели под гитару на одной из вершин.
Саша позвал Катю встречать Новый год в доме под горой Верблюд, и она неожиданно для себя согласилась.
Если бы художнику предстояло нарисовать ветку дерева, он бы начертил сначала прихотливо изогнутые прутья – без листвы, тонкие, изящные. Затем нанес бы тень, падающую от каждого побега – косые штрихи по всей длине ветки. Такие штрихи на деревья Кавказа нанесли туман и холод. Тонкие длинные ледяные иглы отходили от каждого изгиба, слоистые и звонкие.