Костюк расправой, если она не заберет заявление. У
мамы давление, она отказалась от госпитализации,
боится оставлять внука одного.
– Аня, мне становится страшно. Я до дочери не могу
дозвониться.
После звонка Ани со слезами на глазах опять и опять
звоню мужу и дочери. Телефон дочери отключился.
Наконец-то Александр ответил:
– Дочка мой телефон оставила на кухне. Еле дополз.
Ее уже второй час нет дома. Она не могла надолго
покинуть меня. Чувствую, что-то случилось.
– Нам сегодня продлили арест на шесть месяцев.
Аниного сына забрали из школы и допрашивали, как
будто он вместе с другом угрожал Костюк. Я боюсь за
дочку, срочно звони адвокату, пусть ищет ее.
– Подожди, вот они заходят. Поговори с мамой. Что
случилось? – обратился он к Владимиру, и они
заговорили. Дочка стала меня успокаивать, но в ее
голосе слышу страх.
– Мама, все нормально.
– Ну как все нормально, что случилось, дочка?
– К дому подъехала милицейская машина. Я вышла, у
меня спросили про дядю Саню. Я им сказала, что он
не может ходить. Сотрудники милиции, молодой
мужчина и девушка, стали разговаривать между собой
на тувинском языке. Девушка сказала, что дома
собака, и она не пойдет в дом. Потом спросила меня,
кто я такая? Я сказала, что ваша дочка. Сотрудница
предложила мне сесть в машину, так как на улице
холодно. Ничего не подозревая, я села в машину. А
они меня повезли в городской отдел милиции. По
дороге я скинула СМС вашему адвокату. В кабинете
девушка мне показала газету «Центр Азии». Мама, там
написано, что задержаны двое мужчин и женщин,
которые причастны к убийству Павловой. Дают
признательные показания. Я им сказала, что это
неправда.
Доченька моя заплакала, я понимала, что творится у
нее в мыслях и на душе. Все ее представления о
государстве, о справедливости разрушались. А ей
жить, да, жить в этом государстве. После пережитого
ей сложно будет продолжить учебу на юридическом
факультете. Еле сдерживая слезы, дочка стала
рассказывать дальше.
– Следователь мужчина у меня спрашивал, что вы
говорили мне об этом убийстве. Потом девушка на
тувинском языке предложила мужчине, что нужно меня
напугать, сказать, что закроют меня в тюрьму за
соучастие и сообщат в университет. Я не выдержала и
сказала им, что они не имеют права и что я сообщила
адвокату. Видимо, они думали, что я не понимаю
тувинского языка. Потом дядя Володя забрал меня.