И тут же занырнула обратно.
***
На берегу в непринужденной позе сидел Кощей, еще и одну ногу в колене согнул для большего удобства.
Она тут же занырнула в воду по самый нос. И уставилась на него, судорожно соображая, сколько же он тут сидит и что успел увидеть. С досады покраснела вся.
А ему хоть бы хны. Потянулся, вытащил пирожок из узелка (ее пирожок!) и начал жевать. Другой рукой ближе подгреб к себе ее одежду.
И вдруг строгим тоном спросил:
– Что же вы, княжна, не выставили охранный контур? М?
При этом не забывал жевать пирожок.
А Василису такое зло взяло. Явился сюда, отчитывает ее, кто ему вообще такое право дал!?
– Потому что гостей незваных не ждала, – сердито буркнула, ища глазами ворона, который вроде должен был предупредить ее, если какая опасность.
Между тем зубы у нее уже потихоньку начали клацать, потому что вода в заводи хоть и прогрелась немного, но все равно была еще холодная. Ворон обнаружился там, где и был. Сидел на ели, виновато на нее таращился, переминаясь лапами, но ни звука не издал. Вот же предатель! Василиса смотрела на него и сулила взглядом кары небесные.
А псы? Где, спрашивается, эти адские псы, когда они ей так нужны?!
Пока она вертела головой и озиралась по сторонам, Кощей, этот тать! Доел пирожок и полез за другим. Стал жевать его, а вторую руку еще демонстративно опустил на ее одежду, лежавшую рядом. И как ни в чем не бывало, продолжил читать нотации:
– А незваных гостей никто не ждет.
– Еще бы! – фыркнула она, глядя, как быстро исчезает второй пирожок.
Зубы уже постукивали ощутимо, и кожа покрылась пупырышками.
– Вот именно. И потому охранный контур надо ставить всегда. Если, конечно, дорога девичья честь.
– Чтто?! – она чуть не взвилась! – Д-да как в-вы…
– Хватит мерзнуть там, вылезайте на берег, княжна. А то простудитесь, – выдал он, доедая второй пирожок.
У нее от негодования даже перестали стучать зубы.
– Вылезу, когда вы уберетесь!
– Угу, – протянул он и полез за следующим пирожком.
Он не только не убрался, он еще притянул к себе матушкину книгу и начал ее листать.
– Что за чушь? – проворчал и скривился, как от кислого.
Это уже был предел.
– Это моя книга. Положите ее на место. И отвернитесь. Немедленно! – прошипела Василиса, сжимая кулаки.
Она страшно злилась и вместе с тем ощущала беспомощность положения. Это злило ее еще больше. До слез! Она готова была вопить и топать ногами, как в детстве, готова была лопнуть от бессилия и досады.