От его приказного тона я разозлилась
еще больше.
– Еще чего выдумал!
– Если удерешь, пострадает твой
мальчик. Обещаю. А утром можешь быть свободна.
Говорил он на первый взгляд
спокойно, но как-то так, что меня пробрало до кончиков пальцев. Я
ужасно испугалась за Олафа – он ни в чем не виноват, а его уже
избили, и теперь намекают, что это продолжится, если я не буду
вести себя так, как угодно Штадену. Я ничего не успела ответить,
как в комнату без стука ворвался ректор, лорд Гракх.
– Что вы себе позволяете, лорд
Штаден? Как вы посмели принуждать девушку? Ваше поведение переходит
всяческие границы!
– Я? Принуждать? Что вы, лорд
ректор, она здесь абсолютно добровольно, – нагло улыбаясь,
ответил мой похититель. – Не так ли, Штерн?
– Так, – ответила я.
А что я еще могла сказать в такой
ситуации? В эту минуту я его ненавидела так, как никого раньше в
своей жизни.
– В самом деле? –
недоверчиво сказал лорд Гракх. – Мне говорили совершенно
противоположное. И девушка счастливой не выглядит.
– Кто же эти нехорошие люди,
нагло возводящие поклеп на честного человека? – вкрадчиво
спросил барон, полностью игнорируя высказывание о моем несчастном
виде.
– Не думаю, что это имеет
значение, – попытался уйти от ответа ректор. – Если все
совсем не так, как мне говорили, то, пожалуй, я пойду. Дел много,
знаете ли. Открывающий бал – это такое хлопотное мероприятие.
После этих слов ректор практически
сбежал. Штаден последовал за ним, чтобы выяснить, кто на него
нажаловался. Я искренне пожелала, чтобы это ему не удалось, и
начала осматриваться. Кипящая внутри меня злость требовала
немедленного выхода. Уходить нельзя, а вот по поводу порчи
имущества ничего не было сказано. В комнате царил просто-таки
отвратительный порядок. Все книги стояли ровными рядами на полке
над кроватью, вещи лежали не менее ровными стопками в шкафу. На миг
я даже испытала нехорошее чувство зависти – такого идеального
состояния наша с Гретой комната не имела с момента заселения. Но
потом заметила сиротливо выглядывающий из-под кровати носок. Вот!
Чего-чего, а носков у нас под кроватями точно никогда не валялось!
И меня совершенно не смущал тот факт, что мужских носков в нашей
комнате не было не только под кроватью, но и в шкафу.
На столе лежал отчет по практике,
выполненный отвратительным каллиграфическим почерком. Отчет
образцовый, но я решила, что ему не хватает иллюстраций. Рисовала я
не очень хорошо, но, надеюсь, барон оценит мое стремление помочь.
Цветочки, зайчики, скелетики. Изобразив на последней странице
виселицу с болтающимся в ней телом, я для наглядности подписала
«Штаден» и задумалась, чем же еще скрасить жизнь одинокого молодого
человека со слишком большим количеством свободного времени.
Все-таки переписывание отчета займет его ненадолго. Я с сожалением
отказалась от полного уничтожения баронского гардероба, так как
вспомнила, как он говорил, что денег у него нет, поэтому всего лишь
распустила по швам несколько рубашек, а в штаны запустила
простенькое заклинание-путанку, мы им еще в начале первого курса
развлекались, вроде и нет ничего, а штаны надеть невозможно. А
потом как-то незаметно для себя я уснула и спала до утра с чистой
совестью человека, честно выполнившего свой долг. Когда проснулась,
хозяина комнаты все еще не было, но так как я была укрыта одеялом,
очень было похоже, что все-таки он заглядывал. Какой заботливый у
меня «муж»! Но не наблюдательный… Вспомнив, что я вчера здесь
натворила, я поторопилась покинуть комнату Штадена – вряд ли он
меня придушит при посторонних, а вот наедине…