–Ах ты, сволочь! – крикнула она и пнула меня носком кроссовка, – Он ударился об тебя!
При падении я ушибла себе пятую точку, а пинок молодой мамочки довольно болезненно пришелся мне в бок.
–Так, стоп! – раздался рядом с нами мужской голос, – Девушку не бьем.
–У него на курточке пятно – все из-за нее! – негодующе вскричала мамаша.
Я поднялась на ноги и, ничего не соображая, смотрела на мать с малышом. Она держала орущего ребенка в охапке и с гневным выражением на лице тыкала пальцем в маленькое пятнышко, размазанное по детской курточке. Рядом стоял водитель, которому она и объясняла, как много вреда я причинила ее сынишке.
–Идите в салон! – непреклонно заявил мужик, – Первая сами девушку и толкнули.
–А, еще я и виновата? – подбоченилась мамаша.
–Хотите здесь, в поле, остаться с ребенком? – спокойно предложил водитель.
–Не хамите, а везите нас домой! – прикрикнула маманя.
–А вот садитесь за руль и сами нас везите, – засмеялся мужчина.
Девица встала, как вкопанная.
–Что-о? – в гневе и изумлении крикнула она, – Я с ребенком, вы не имеете права…
–Вы нас везите, а я ребеночка подержу! – весело заявил водитель, а затем подошел ко мне и, взяв за руку, повел к маршрутке.
–Все, поехали! – сказал он погромче, явно, чтобы все слышали. Пока шла наша ссора, пассажиры в салоне маршрутки тоже принялись ругаться между собой.
–Она со мной не сядет! – торжественно прошипел белый пиджак под соломенной шляпой.
–А еще она и грязная, и заразная, – заявила баба с бордово-седой прической, – Внизу у ней дерьмо, а вверху – горло! Слыхали, как кашляет? Всех нас перемажет и перезаражает.
Пассажиры разразились нестройным хохотом в ответ.
Я чувствовала себя самым несчастным человеком на свете. Мне захотелось вырвать свою руку из ладони водителя, но он догадался по моему движению, что я близка к истерике, и сжал мне руку покрепче.
–Иди, садись на ее место! – эти слова относились к равнодушному мужику, занимавшему место рядом с водителем и не проронившему ни звука за все время конфликта.
Мужик пожал плечами и пересел.
Тем временем водитель сказал мне: «стой и не уходи», затем быстро вынув старую промасленную куртку из своей кабины, подбежал ко мне и велел:
–Наматывай!
Я повиновалась. Руки от пережитого волнения у меня тряслись, и управляться с курткой у меня почти не получалось. Вдобавок к этому я принялась всхлипывать и дергать губами, с трудом сдерживаясь от плача. Наверное, я была вся красная от стыда!