С матерью я уже много лет не общаюсь, кроме того, я прошла длительный курс интенсивной психотерапии, поэтому сейчас этой проблемы у меня почти не осталось. Не нужно прислушиваться к людям, чтобы понять, можно их сажать за один стол с близким человеком или нет. Мои дети едят с закрытым ртом. Замечания я делаю им крайне редко исключительно для того, чтобы объяснить правила приличия.
Отношение матери к чавканью – мой первый урок самоконтроля. Уметь слышать, как я ем, стараться делать это бесшумно, следить за собой – это полезно.
Внешне я очень похожа на отца. Привычки, некоторые манеры и, конечно, болезни – многое передалось от него. Впрочем, в этом нет ничего удивительного, ведь характер ребёнка формируется в первые пять-шесть лет жизни. Потом можно только корректировать.
Например, я люблю играть бровями. Получается забавно. Когда делала это при матери, она часто злилась и восклицала с досадой:
– Прямо как твой отец!
Когда готовили рыбу, её я тоже ела в его манере:
– Прямо как твой отец!
Один из моих детских грехов – я слишком похожа на отца. Он ушёл из дома, оставив вечное напоминание о себе в моём лице.
Бедная, бедная мамочка!
Чистота на «пять с плюсом»
У татар есть прекрасная черта – чистоплотность. Временами патологическая.
Один из моих дядюшек, страдавший от алкоголизма и рано покинувший этот мир, поражал тягой к чистоте. Он был в стельку пьян, но в доме его было чисто даже после ухода жены с детьми. На нём всегда была свежая одежда, и носки его никогда не воняли. Он был весельчак и балагур, всегда чистенький и аккуратный.
Мать с раннего детства приучала нас к чистоте. Чего только она ни делала, чтобы заставить нас самостоятельно наводить порядок в её отсутствие! Полы мы мыли каждый день. В какой-то момент она даже начала нам платить, составив прейскурант, расписав все виды домашней работы. Мы отмечали в графике, кто что сделал. Прожила эта затея недолго и закончилась печально. Я разорвала схему, так как сестра отмечала работу, которую не выполняла. Часто выбирала то, что полегче, а потом садилась на диван со словами:
– Айгуль, сделай!
Если я не подчинялась, в ход шли кулаки – как всегда, с особой жестокостью.
Требования к чистоте были самые высокие. Мы тщательно мыли посуду, полы, окна и вообще всё, что нужно было мыть. Некоторые кастрюли перемывали по несколько раз. Я научилась видеть и чувствовать пальцами серые ободки на внутренней поверхности, которые ужасно раздражали мать. Крышки отмывались так же. В металлических изгибах посуды никогда не было жёлтых застарелых пятен.