Он перевёл дыхание и дрожащим голосом добавил:
– А ты хочешь, чтобы я ещё сдавал бутылки и покупал тебе выпивку?!
Ему хотелось для пущей убедительности вставить здесь матерное слово, а то и не одно, но из-за разных весовых категорий приходилось следить за речью.
Олег Иванович смотрел на сына, и его глаза наливались кровью. Толстые пальцы стали поочерёдно постукивать по тумбе. Кирилл убрал руки за спину и сжал их в кулаки в знак невидимого протеста.
– Давай жертву тут из себя не корчи, сопляк! – отцовский голос прибавил тяжести. – Нас в твои годы вообще в школе не кормили, так ты-то чего прибедняешься? Разбаловал современный мир молодёжь! Значит, так: три сотни оставляй на продукты, а сотню потрать на полторашку пива, – Олег Иванович продолжал угрожающе стучать пальцами. – Вот и проблема решена.
– А что с твоей пенсией? Ты же получил её всего лишь две недели назад! – Кирилл пытался достучаться до отца и всколыхнуть в нём хоть какие-то чувства.
– Ты счёт за коммуналку видел? Почти шесть тысяч рублей! Это половина моей пенсии! Может быть, ты возьмёшь на себя эту ношу, а? – он приподнял толстенную ногу и положил на диван, по ней разбегались нездорово припухшие грязно-фиолетовые вены. – Что скажешь насчёт этого? В аптеку давно заходил и на цены смотрел? Так что не выпендривайся мне тут – деньги он ещё мои считать будет!
«Может быть, просто стоит начать ходить, а не валяться целыми днями перед ящиком?» – мысленно парировал Кирилл, но не рискнул произнести это вслух.
Младший Березин продолжал сжимать кулаки с такой силой, что те побелели. В какой-то момент закружилась голова – то ли от голода, то ли от перенапряжения. Он понимал, что спорить с отцом бесполезно, и решил не продолжать бессмысленный разговор. Осталось лишь покорно проглотить напичканное иглами наставление. Разумное мышление родителя законсервировалось лет пять назад, когда после увольнения он облюбовал диван, и миру была представлена его новая версия: сознанием бесповоротно завладел внутренний ребёнок, который по сей день игрался с огромным человеческим телом.
Воспоминания об охватившем вчерашним вечером счастье полностью смылись недобрым утром. Кирилл стоял на кухне и заливал кипятком чайный пакетик с ароматизаторами.
«Хоть какой-то приятный запах», – подумал он и открыл настежь форточку.