Темнело, когда мы прошли половину пути. Атмосфера была настолько неприятной, что мы решили повернуть к дому, так и не достигнув центра города, и свернули направо на Селкирк авеню, самую проблемную улицу в Норд-Энде, самом проблемном районе города, о чем мы узнали позднее.
Селкирк авеню оказалась улицей словно из американских гангстерских фильмов. Несколько длинноволосых прохожих даже не взглянули на нас. Мы еще раз свернули направо, на улицу МакГрегор, которая тоже была пустынной и пахла трупом. “Мама, ты уверена, что мы в Канаде?” – спросила моя дочь. Мы обе были шокированы невиданной бедностью вокруг.
Мне нужно было найти работу, поскольку наша тысяча американских долларов не могла обеспечить нам жизнь в королевстве могущественного доллара. Приличная небольшая квартира, которую мы нашли неподалеку от дома друзей, обошлась нам в 475 долларов. Плюс 30 долларов за телефон, 30 за Интернет, 30 за телевизионный кабель и 20 за электричество. Кроме того, нам нужно было есть, и еда была недешева в канадских магазинах.
Сначала я рассылала свои резюме в университеты в отношении преподавательской работы, затем надеялась найти офисную работу, затем даже работу в розничной торговле или в сфере обслуживания. Никто не перезвонил. Меня сочли слишком образованной для таких работ с моей степенью магистра в области философии.
Тот сентябрь был теплым и красивым с розовым и голубым небом над преимущественно одноэтажными частными домами и все еще зелеными старыми вязами. Мои деньги таяли, как неожиданный снег в июле. Я ходила по району, где мы жили, держа теплую ладонь моей дочери, и оставляла свои резюме во всех местах. После четырех недель безуспешных странствований и будучи в полном отчаянии я отправилась в последнюю прогулку, глядя на красивое розово-голубое небо сквозь свои влажные ресницы. Мои слезы катились по щекам, а я просто молилась помочь мне найти работу, чтобы выжить в нашей новой стране.
Я вошла в спорткомплекс и увидела счастливых канадских родителей, пришедших за детьми после хоккейной тренировки. Я выглядела настолько по-другому с влажной и соленой грустью на лице, что ко мне подошел седовласый пожилой джентльмен и спросил, может ли он мне чем-то помочь. Застенчиво я сказала, что я бывший учитель философии и английского и ищу любую работу. Он записал мой телефон и пообещал связаться со мной через несколько дней. Он сдержал обещание, и я получила первую канадскую работу в его спорткомплексе, но нам нужно было выжить в течение нескольких недель до того, как я начну работать и получу свою первую зарплату.