Ни звука не сорвалось с его одеревеневших губ.
Он решил действовать плавно. Но и эта попытка не увенчалась успехом – он не смог сдвинуть руку хоть на долю миллиметра.
Все ждали представления, но Пиноккио был неподвижен. Всех поражала способность артиста так долго выдерживать статическую позу.
– Это наверняка какая-то восточная практика – йога или цигун, – глубокомысленно заметил один из туристов.
Только маленькая девочка в коляске догадалась, что случилась беда и заплакала, но говорить она еще не умела, так что некому было поведать взрослым о трагедии артиста. Они продолжали смеяться и бросать монетки в шляпу. Вечерело. Толпа зрителей сначала поредела, а потом и вовсе рассосалась. Пиноккио остался один на своем подиуме.
Даже небольшая ночная прохлада превратилась для неподвижного тела в лютый холод. Если бы тело Марселя могло дрожать, его бил бы сейчас сильный озноб. Но никакое движение, позволяющее хоть немного разогнать кровь по одеревеневшим членам, было невозможно. Мим беззвучно кричал, его душа в смятении билась о клетку, в которую превратилось его тело. Он жаждал сейчас только одного – размозжить свою голову о стену, лишь бы избавиться от кошмара неподвижности. В полночь он сошел с ума.
Перед рассветом жизнь в теле Марселя Лольона прекратилась. Оператор уборочной машины, заглянувший в его пустые безжизненные глаза, вызвал полицию, а та, в свою очередь, скорую помощь. Когда бригада медиков и полицейские начали снимать эту странную статую с ее пьедестала, одервенение прошло и тело безвольно упало на руки спасателей.
– Ну что ж, дорогая моя, – сказал доктор Касадо, – могу с удовлетворением констатировать, что с физической точки зрения вы абсолютно здоровы. У вас прекрасный организм и тело, приспособленное для долгой и счастливой жизни. В эндокринной системе не выявлено никаких отклонений. Одним словом – вам можно только позавидовать!
Они стояли перед экраном, на котором медленно вращалось трехмерное изображение человеческого мозга, как поняла Кауранги – ее мозга.
– Что же касается вашего слуха и рассказа о странном сне, то могу сказать, что томограмма не выявила каких-либо изменений в этой зоне. – Доктор стал водить пальцем по экрану, и повинуясь его движениям, изображение мозга стало распадаться на разноцветные части и слои. – Вот, полюбуйтесь. Все по-прежнему, как было еще при вашем рождении. К сожалению, вы не можете и никогда не сможете слышать.