Пятнадцать минут спустя Кирилл жевал тосты с маслом и сыром, запивая их горячим кофе, принесенные Евдокией. От досады он даже говорить не мог. Хотелось разнести эту комнату ко всем чертям, вылезти в окно и удрать, куда глаза глядят. Но он понимал, что в этот раз действительно виноват, и отец просто так ему это не спустит. Наверное, уже звонит в какую-нибудь закрытую школу для детей миллионеров, где-нибудь на краю света. Лишь бы подальше от назойливых папараци. Кириллу не нравилось банковское дело, но отец не уставал повторять, что он обязан продолжить его дело. Теперь-то уж он своего не упустит. Запрет его с такими же детьми банкиров, наследниками золотых империй.
И чего он так взъелся. Желтая пресса каждый день преподносит свежие сплетни, раздутые скандалы. Ну, помусолят немного, пообсуждают и забудут. Забудут, переключат внимание на очередного богатенького болвана, совершившего какую-нибудь вопиющую дурь.
– Ох, отошлет тебя отец, как пить дать, отошлет, – вздыхала Дуся.
Кирилл молчал, скрежеща зубами от бессилия. Каждая новая мысль в голове отзывалась тупой болью. Да, зря он так вчера напился….И ведь все хорошо было. После семейного ужина приехала Лизка. Девчонка она что надо. И внешность и фигура, все при ней. И не глупая вроде…а вот Лилю забыть никак не получается. Он и другу позвонил, что бы не оставаться с Лизой наедине. Не клеилось что то. А тут еще как специально, Лиля со своим спортсменом в этом же клубе затусила. Он тогда от досады сразу три порции текилы подряд и опрокинул. Потом собрался уже уходить, и убрался бы восвояси, если б песню их с Лилей не поставили. Дальше все как в этих сопливых фильмах. Подошел, пригласил на танец…Только вот ее бойфренду это не понравилось. Кирилл даже не помнил, что тогда ответил, наверное, что то дерзкое, а потом бац….и он уже летит на соседний столик. Юноша прикоснулся к багровому синяку под глазом. Дотрагиваться было больно. Осмотр себя в зеркале принес еще большую досаду. С такой рожей захочешь, да не покажешь носа. Хорошо, что еще каникулы и не надо в школе светить своим фонарем.
– Дусь, а Дусь…
Евдокия находилась еще в его комнате. Дел особых у нее тут не было, но спускаться вниз она не торопилась. Слава богу, что у нее такие доверительные отношения с хозяйским сыном. Она его любила. Кирка конечно разгильдяй, но добрый мальчик. Что поделаешь, золотая молодежь. Она его жалела и частенько предупреждала, когда отец был не в духе. Лев Владиленович был хорошим хозяином и ни разу Евдокию не унизил и не оскорбил, но сына своего держал в строгости.