Сама Вероника этой темы не поднимала, опасаясь, что давление, которого не любят мужчины, отпугнет хрупкое и неопределенное счастье. Но, видимо, она так болезненно и так пронзительно думала о жене Дворжецкого, что где-то там, в «общем информационном поле», ее услышали, и поздно ночью накануне отъезда раздался телефонный звонок.
Они вернулись с прощальной прогулки по Парижу. Она уже нежилась в постели, слегка задремав, а он ушел в душ. Вдруг на столике у кровати громко запиликал мобильник. Автоматически, спросонья Вероника схватила его.
– Алло?
– Эдик, алло! Эдуард!
Незнакомый женский голос испугал Веронику своей внезапностью. Она недоуменно взглянула на мобильный и с ужасом поняла, что схватила телефон Эдуарда, сердце замерло от странной уверенности: жена! Вероника медлила с ответом.
– Алло, это телефон Дворжецкого? – снова зазвучало в трубке.
– Да, это телефон Дворжецкого, – проговорила наконец Вероника и опять замолчала, выжидая. Она могла солгать или отключить мобильник. Абонент решит, что ошибся номером и перезвонит, тогда на экране отразится непринятый звонок. Однако любопытство и намерение приблизить развязку жгли как раскаленное железо. Но что можно сделать сейчас? Говорить гадости жене любовника, возбуждать ревность или подозрения, намекать на измену? Все это не в характере Вероники и никогда не входило в ее планы.
– С кем я говорю? Где Эдуард Николаевич? Если это его телефон, что с ним случилось? – в голосе звонившей женщины послышалось беспокойство.
– К сожалению, в настоящий момент он не может подойти к телефону. Кто его спрашивает? – как можно более официально, дежурным тоном ответила Вероника, не называя себя.
– Это его жена. С кем я говорю? – беспокойство сменилось вполне понятным раздражением.
В Москве уже три часа ночи, в Париже всего лишь на два меньше. Особа женского пола, отвечающая по личному телефону Дворжецкого в столь поздний час, не могла не вызвать у супруги подозрений вполне определенного рода.
– Он может вам перезвонить минут через десять? – Вероника не могла удовлетворить любопытство, но и причинять зла не хотела.
Дворжецкая не ответила. Связь оборвалась.
В комнату вошел Эдуард.
– Кто-то звонил?
– Твоя жена. Я сказала, что ты перезвонишь. Возможно, она сама перезвонит. Связь оборвалась.
Вероника не стала оправдываться за то, что взяла его телефон. Что сделано, то сделано.