Чай,
Не «сударыня» это простое!
И напрасно лить слёзы кончай!
А не то… отошлю вмиг в покои!
Ах, не любит она! Ничего!
Принцев нету в округе – так что же?
А родишь вот хотя б одного,
Станет муж всех на свете дороже!
Ну, а вы что заныли? Молчок!
Тьфу ты, бабы! Что дочки, что мамки…
Ну-ка, ну-ка, спокойно, сынок,
Не реви, скушай ложечку манки.
Ждать любви можем век напролёт,
Как в деревне погоды, все сроки…
Что – у моря? Погоды? Кой чёрт
О погодах трещите, сороки?!»
Вот и свадебный пир наконец!
Храм, священник, венчание, свечи…
Не скупился счастливый отец,
Пригласил всю родню издалече.
Флёрдоранж, белоснежный наряд
С кружевами, фата пышной пеной,
С хлебом-солью народный обряд
И отец новобрачной степенный.
Тихо люди шептались вокруг:
«Быстро дочку сосватали всё же!
Заплатили, видать, – сбыли с рук!»
И крестились: «Помилуй нас, Боже!»
«И наследник растёт – пятый год,
Вот кого ожидает наследство!
Женишок-то павлином идёт…»
«А невеста грустит. По соседству
С ро́дным домом не будет она
Проживать, коли муж-то столичный.
Потому и грустна, и бледна:
Уезжает от жизни привычной!»
И светился довольный жених
Широченной улыбкой счастливой.
Лучше не было тех молодых —
Ослепительно пары красивой!
Сколько радости было отцу!
Но печалила свадьба невесту:
Шла она, леденея, к венцу,
Словно к лобному страшному месту.
Был жених ей не люб и не мил.
Он же счёл её очень приятной,
Но любовный не жёг его пыл:
Ради денег связал себя клятвой.
А невеста спалила б дотла
И перины, и шубы, и платья:
Всё б за волю свою отдала!
Представляла чужие объятья
И страшилась его рук и губ…
Воплотились все страхи с лихвою:
Был с женой он циничен и груб,
В ночь не дал ни минуты покоя.
Милой маменьки алая шаль,
Трубка папеньки, книги сестрицы —
Дней счастливых моих пастораль…
Вновь слеза увлажнила ресницы,
А в руке задрожал пистолет.
Стынь по телу… душа помертвела…
Пусть пройдёт сто и тысяча лет,
Горю в сердце моём нет предела.
После свадьбы отправили нас
Путешествовать морем…
В печали
Я жила каждый день, каждый час
И молилась, чтоб в бурю попали!
Мне хотелось тогда умереть,
Под ударами яростных молний
Избавления ради, но смерть
Оказалась куда вероломней!
Сбросил маску мой муж наконец,
Обнажилась натура порока:
Похотливый, бездушный самец —
С ним я связана клятвой без срока!
Щебетали матроны вокруг
Нам при встречах любезное что-то.