Под светом полной луны Птичник шагал в сторону центра их деревни, где и расположился тот самый злосчастный колодец с трупом на крыше. Все это время он завороженно взирал на свои ладони. На них, линия судьбы, жизни и разума сплавились в одну единственную терновую спираль безумия.
– Ты все-таки пришел. – Раздался из полумрака голос Матиуша. Птичник не сразу понял откуда он звучит, ибо, подняв голову сумел различить только лишь безмолвно стоящего возле колодца Третьего. Темные ленты его спутанного тела тревожно корчились.
– Только лишь ради себя. – С трудом проговорил Птичник. Говорить слова ему было нелегко, ибо с непривычки они комом застревали в горле.
– И на что же ты рассчитываешь? – Спросил Матиуш после недолгого молчания. Вороны что до этого момента каркали, кажется, смолкли, наградив ночь недолгой тишью. Птицы замерли подле трупа, но вместо того, чтобы заняться выклевыванием мертвых глаз они лишь заинтересованно наблюдали за разыгрывающейся рядом с колодцем сценой.
– Я не знаю. Но если бы я знал, то не понял бы. Что уж говорить о тебе? – Ответил Птичник, подбираясь ближе к бездыханному телу. Третий был совсем рядом. Безмолвно наблюдал, словно тоже был вороной.
– Что же, со мной все проще. Я хочу избавить деревню от трупа до приезда надзирателя. Не просто закопать или сжечь, а сделать чтобы он больше не появлялся. Никогда.
Бледное лицо Птичника на секунду нахмурилось. Насколько же глупыми были стремления Матиуша выслужиться перед деревенским надзирателем. Насколько же невежественными и блеклыми были его слова.
– Чего хочешь ты, Лама? – Спросил Птичник, наугад поворачивая голову в другую сторону. Девочка тоже должна прятаться где-то среди ночной темени.
– Попробовать еще раз загадать желание. – Негромко ответила Лама из мрака, точно была ветром или призраком. – Но Матиуш не верит мне. Не понимает, что мертвые глаза способны исполнять мечты.
– Желание? – Удивился Птичник. Теперь он задумчиво разглядывал дрожащего Третьего, все еще силясь понять предназначение этого клубка теневых каракуль.
– Его глаза необычные. Я никогда еще не встречала такого цвета. Эти глаза как солнце и луна что решили обняться. Как разноцветная песня, которую можно увидеть и потрогать. Как жизнь. Как чудо. Понимаешь?
Птичник наконец отвел свой стылый взгляд от Третьего, полностью сосредоточившись на трупе в аметистовых одеяниях что заставлял жителей занавешивать окна в приступе суеверного страха. Его перевернутое бледное лицо было совсем рядом. Можно было протянуть руку и прикоснуться к векам. Раскрыть их и увидеть то чудо, о котором твердила Лама. Попробовать загадать желание, вглядываясь в небывалого цвета мертвые глаза что не осмеливались трогать даже коварные вороны.