– Ещё я, глядя на вас, понял, шо в будущем хор’шо и его незачем бояться, – сказал Серж. – И шо в прошлом всё не так плохо. А раз так, значит, настоящее стоит того, чтобы дать ему шанс.
– Спасибо, – одновременно ответили Игорь, Рома и Володя. После этого все четверо широко улыбнулись.
«Терапия завершена. Сведение личности через пятнадцать секунд. Спасибо, что выбрали „SenseON“», – раздался вдруг тот самый голос, что предлагал пообщаться со своим миром и запрещал заходить в чужие комнаты.
– Что это? – взволнованно спросил Роман.
– Не знаю, – ответил Игорь.
– Эт финал, – догадался Серж.
– Тогда… Давайте увидимся. На Красной площади, шестнадцатого мая… Шестьдесят четвёртого. В семь вечера, – солдат посмотрел на Романа.
– Да… И в восемьдесят седьмом, – продолжил «шестидесятник». – Там же.
– Жду в восемнадцатом, – прошептал «XXI век», глядя на товарищей. – И это… – Игорь улыбнулся. – Удачи в будущем.
***
Яркий свет ослепил. Что… Что происходит? Голову как будто сначала раскололо, а потом снова склеило обратно. По всему телу пробежало приятное ощущение, как будто кто-то подбросил его высоко-высоко, и теперь оно парило в приятной невесомости. Ощущение продержалось буквально несколько секунд, начав уступать место привычным, «мирским» рефлексам и представлениям. Где сзади в этот момент стихала вибрация какой-то машины.
– Борис? – раздался низкий мужской голос откуда-то издалека… Вроде. – Борис? Господин Серов?
В этот момент Борис раскрыл глаза и попытался осмотреться. Зрение всё ещё отказывалось подчиняться: перед кушеткой висел большой экран с надписями, прочесть которые почему-то не получалось. Сам Борис лежал привязанный ремнями на кушетке, просунув пальцы в специальные углубления для рук. В вену была вставлена игла, подключённая к системе опустевшей капельницы. Вскоре ремни сами отсоединились от рук и скрылись в специальных разъёмах.
– Борис? – снова раздался голос. Он принадлежал высокому мужчине в белом халате, стоявшему за кафедрой перед крупным прозрачным монитором. – Вы помните, что произошло?
– Нет… – мужчина покачал головой.
– Вы прошли процедуру иммерсивной психотерапии. Лечение острой формы депрессивного расстройства.
Операция, точно. Последние месяцы жизнь была просто невыносимой. Казалось, будто все краски окружающего мира увяли и пожухли, и виноват в этом был он. Сестра посоветовала сходить на иммерсивку, ей самой тогда очень помогли. Лет десять назад ещё.