- Не понял, Виталий
Родионович, - нахмурился Толстоватый.
- Вот. Читайте. - Вместо
объяснения я протянул другу лист бумаги, исписанный витиеватым
почерком главы ведомства.
- Хм‑м… назначить… полномочным
представителем… по поручению… в Каменграде… оказывать все возможное
содействие… с допуском по форме два… личная ответственность…
Ох. - Вент Мирославич поднял на меня совершенно шалый
взгляд. - Но… но это форма военного времени. Я же с этой
бумагой любого воеводу могу повесить без суда и следствия… Да…
- И будете, как там сказано… а,
вот: «нести личную ответственность перед государем за все принятые
решения». - Я хмыкнул. - И вообще, насчет воеводы я не
уверен… Но меня, при случае, можете и расстрелять. Сомневаюсь, что
государь будет уж очень сильно возражать… в том смысле, что
вынесенного вами приговора не оспорит. Вот.
- Виталий Родионович, не шутите
такими вещами. - Укоризненно покачал головой полковник, и мне
не оставалось ничего иного, кроме как развести руками, мол, что вы
хотите от пьяного?
- Хорошо, Вент Мирославич,
уговорили, - кивнул я и поинтересовался: - Добрый совет
примете?
- Внимательно вас слушаю.
- Не светите этой бумагой без
надобности. В Каменграде, кроме воеводы и начальника отделения
Особой канцелярии, знать об этой… хм‑м… тяжелой артиллерии, думаю,
никому не нужно.
- Вита‑алий Родио‑оныч, - с
до боли знакомыми интонациями протянул полковник, и я
ухмыльнулся.
- Прошу прощения, но Владимир
Стоянович настоял, чтобы я обязательно вам об этом напомнил.
- Ясно. Когда выезжаем? -
Вздохнул Толстоватый, закрывая тему.
- Транспортный дирижабль будет
готов к вылету послезавтра. В шесть утра вы должны быть на его
борту. Хм… и послушайте совета, Вент Мирославич, на этот раз от
меня лично. Не берите с собой супругу. Пусть лучше она приедет к
вам тем же рейсом, что и моя семья. А мы до тех пор подыщем в
Каменграде подходящее жилье. Согласитесь, Верея Нискинична не
обрадуется необходимости проживания в гостинице. Тем более в ее‑то
положении…
- Действительно, добрый
совет, - улыбнулся полковник.
Кто бы мог подумать, что наши женщины
творчески разовьют эту идею, и Верея Нискинична, собрав чемодан
своего повернутого на небе мужа, по соглашению с Ладой, сама
переедет в наш особняк.
Впрочем, по недолгому размышлению, мы
с Вентом Мирославичем пришли к выводу, что это была замечательная
идея. Все же под одной крышей с подругой ей будет легче перенести
разлуку с мужем, да и присмотр за находящейся в положении женщиной
лучше доверить близким людям, а не нанятым работникам…