или – вдруг спряталась в старом шкафу;
или – растворилась в бокале вина;
или – в солнечном зайчике;
или– в капле дождя…
Да мало ли!
Говоря о душе, он, птица, в отличие от человека, был осторожен.
Он мог сказать: или она есть, но никогда – или её нет…
…Иннокентий молчал.
Он то ли медлил с ответом, то ли, возможно, считал спор излишним.
– Расскажи, наконец, чего тебе рыба сказала, Ю? – не выдержал попугай.
– Что она в прошлой жизни была полководцем, – наконец ответил он.
– И я в прошлых жизнях бывал, – возмутился и принялся перечислять Конфуций, – невольницей, палачом, евнухом, многодетной мамашей, министром финансов, рабом на галерах, философом, даже однажды ослом, – подчеркнул он особо, – но я никогда не сказал бы, что я несъедобен!
Иннокентий Конфуция слушал вполуха.
– Оглядись: все друг дружку едят! – продолжал попугай. – Кто не ест – тот ходит голодным!
Иннокентий как будто внимал попугаю – на деле же в эту минуту у него перед глазами, подобно реке, протекала вся его жизнь, которой всего-то случилось тридцать три года!
Неясные, противоречивые чувства томили его: действительно, очень хотелось есть, но, с другой стороны – есть воина не хотелось!
И тогда Иннокентий мысленно искренно попросил у рыбы прощения.
Тут же форель ожила, повиляла хвостом и скакнула в ручей.
– Ты и это умеешь? – воскликнул Конфуций.
Спустя мгновение, Иннокентий парил над водой с новой форелью в зубах – при этом глаза его хищно горели, а на острые камни с губ капала алая кровь.
– Ну ты китаец! – растерянно пробормотал попугай…
Из жития Иннокентия…
…Не всегда Иннокентий летал и ловил форель на лету.
Еще каких-нибудь семь лет назад, до встречи с Учителем Ши, он не летал, тем более не дробил камни лбом.
Наш герой, по порядку, родился в далекой, глухой, небогатой таежной деревне Шампунь (не путать с Шампаньей во Франции, в теплой Европе!), в дружной крестьянской семье обнищавших потомственных дворян Александра и Софи.
По тайге гулял миф, что Шампунь основал первый друг и сподвижник великого Петра, сам князь Александр Данилович Меньшиков, и даже как будто успел в ней пожить пару дней; а деревню Шампунью назвал потому, что крепко скучал в ссылке без шампуня (в переводе с французского – жидкого мыла!).
Заметим, родители маленького Иннокентия были скромны и, в отличие от некоторых, мало чванились знатным происхождением.