Слез заветные порывы,
Выгнала с утра, паскуда.
Об органике стихов Рыжова и его лексике хочется поговорить отдельно. «В самой фразе “Художник (поэт, артист, музыкант и т. д.) должен все пропускать через себя” есть нечто физиологическое, сродни приему пищи». Рыжова уже успели обвинить и в порнографии, и чуть ли не в эксгибиционизме – публичном выставлении на показ той части интимной жизни, о которой часто стесняются не то что писать, но и упоминать.
Что тут сказать? Показной цинизм Рыжова есть не что иное, как переходная стадия «лирика».. «Лица всех, кого когда-то любил, начинают сливаться в одно большое лирическое пятно, и оттуда выход лишь один – в цинизм».
Я онанировал на Нину,
У Нины минные они:
Холмы, поля, кусты, равнины,
Пещеры… Да продлятся дни
Благословенной девы Нины!
Мне горячо от зрячих снов.
Пусть я наделал на штанину,
Не зря, куплю еще штанов.
Куплю я «Старки», вазелину,
Для хода плавного руки.
Моим подарком будет Нина
И это славно, мужики!
Можно быть отвратительно пошлым, не произнеся ни единого непечатного слова. Если кому-то не нравится, как Рыжов использует слова, это, видимо, те, кто по жизни не встречался с сильными чувствами, которые описать можно только сильными словами. Совершенно очевидно, объяснимо и предсказуемо, что у таких людей отношение к Слову как у дошколят к соитию: «непонятно, чего это папа с мамой друг по другу ползают». И не объяснить им, недозревшим, что внутри секса бывает Любовь – и это одно, а бывает и без нее – и это совсем другое. Они просто не отличают!
Грань, в данном случае, определена внутренней культурой и рамками общественной дозволенности. Культура – это взаимообразующий элемент, который может разные слои общества хотя бы пару минут заставить поговорить на языке, одинаково понятном ритору и оппоненту. Тогда, может, не нужно будет везде искать порнуху, как та гимназистка, что «краснела при слове “омнибус”, потому что оно похоже на “обнимусь”».
За границами души всегда начинается чья-нибудь другая. Наше дело – лишь ощутить ее как гармонию, или отвергнуть, переступая через себя или собеседника.
Если в ХIХ веке в русском обществе процветала фальшивая мораль, то нынешнее общество предлагает нам фальшивую аморальность. Окружающая культура формирует художника, и он уходит в дешевую попсу. Рыжов выбрал свой путь. «Все, чего я добился как личность – это, сначала, полное неприятие системы, потом параллельность, а потом – борьба. Я выиграл, на свою голову».