Да, не помешало бы. Но возвращаться сейчас домой опасно. Словно подслушав ее мысли, следователь встал и кивнул на выход.
– Дальше по коридору есть служебное помещение. Там кровати. Обычно парни отдыхают между вызовами, но сейчас пусто, все машины при деле.
– Она поедет ко мне, – заартачился Владимир. – Маловероятно, что уже организовали слежку.
Но и исключать нельзя. Нет, меньше всего ей хотелось подставлять под удар единственного близкого человека.
– Я переночую тут. Все равно утром нужно будет вернуться, так ведь?
Владимир набычился. По глазам видно – готов спорить, а нет, так тащить на плече в берлогу, да ситуация не располагала.
– Переночую с тобой, – пошел на компромисс.
А вот за это спасибо огромное. До сих пор трясло, и в ушах заезженной пластинкой звучал хлопок и надсадный визг губастого урода.
« Взять ее! »
Любава кивнула – одной не так страшно
***
Теплые ладони скользили по волосам. Медленно, плавно. Стряхивали острые крупинки паники, делали мысли лёгкими и спокойными, как широкая река.
– Я рядом , – плескались волны о нежный песок.
– Всегда рядом , – шумело в высоких кронах.
– Любушка моя… – теплые солнечные лучи целовали щеки, медленно скользили по губам.
Ей хотелось счастливо жмуриться и подставлять голову под нежность больших рук. Ластиться, словно кошке, и мурлыкать нежную песенку. А сердце соловьём пело, разливалось. Выстукивало трепетное «люблю».
– Красиво тут, да?
Перед глазами плыла сказочная картина. Высокие кедры один к одному – прямые как стрелы, крепкие и толстые. Мох изумрудный ковром стелется, то тут, то там шляпки боровиков и рыжие пятна лисичек. Так и хочется пройтись, собрать эту красоту в лукошко, а потом испечь любимых грибных пирогов.
М-м-м, даже в животе заурчало.
Но прежде цветов собрать охапку. Вон на той прогалине! Сколько их! И травы разные! Мята, девясил, чистотел… Чудо просто!
Словно из воздуха соткались две фигуры, и в груди стало больно до слез. Родители! Хотела к ним рвануть, но за талию перехватили широкие ладони.
– Пусти ! – впервые за все время попыталась освободиться от желанных объятий.
– Они уже здесь, у своих истоков. Возвращайся и ты, жизнь моя…
***
Ее выбросило из сна, как рыбу на берег. Хватая ртом воздух, Любава села на кровати и до ломоты в пальцах стиснула кулон. На крохотную долю секунды показалась, что морда медведя слишком теплая, горячая даже, но удивиться не успела – ее тут же заключили в объятья.