– Ты кто?! – услышала она за спиной.
Нкхау подпрыгнула на месте и обернулась. Перед ней стоял молодой мужчина, смуглый, с темными длинными волосами.
– Я – Нкхау, – ответила она, вытаращившись на него.
– Что делаешь на нашей территории? – спросил он стальным голосом.
Ей так и хотелось огрызнуться, но благоразумие взяло верх, и она сдержанно ответила:
– Нкхау давно живет здесь. Нкхау на своей земле.
Мужчина недоверчиво прищурился и ткнул в нее охотничьей палкой:
– Иди давай!
Нкхау под конвоем доставили к главному. Средних лет мужчина смотрел на нее так же недоверчиво и совсем не дружелюбно.
– Кто такая? – спросил он.
– Нкхау, – ответила она, озираясь по сторонам. Вокруг нее собралось все немногочисленное племя.
– Что делаешь здесь?
Нкхау не нравился его тон. Она много времени прожила одна и отвыкла перед кем-либо отчитываться.
– Живу.
– Почему следила за нами?
Нкхау собиралась промолчать, но конвоир больно ткнул ее охотничьей палкой в плечо.
– Нкхау… просто хотела знать, кто пришел на ее землю, – ответила она, одарив его испепеляющим взглядом.
– На землю твоего племени, ты хотела сказать? – поправил ее главный.
Нкхау фыркнула и облизала сухие губы:
– У Нкхау нет племени. Нкхау живет здесь одна.
Внезапно вожак подался вперед и весь затрясся:
– Врешь! – заорал он так, что у Нкхау подкосились ноги.
Старик, сидевший рядом, легонько тронул его за плечо и что-то шепнул на ухо. Вожак успокоился и продолжал как ни в чем не бывало:
– Здесь есть поблизости другие племена?
Коленки у Нкхау все еще дрожали. Ее отчаянные попытки что-то сделать с собой ни к чему не приводили.
– Нкхау не знает.
Старик еще раз что-то шепнул главному. Нкхау мельком взглянула на него. Он действительно был чем-то похож на Такамату. Во-первых, такой же старый, а во-вторых, его глаза никак не соответствовали его возрасту. Только у Такаматы они были цвета небесной лазури, а у старика – темно-карие. И еще они излучали какой-то особый свет, притягивали как магнитом, и в то же время смотреть в них было страшно.
Вожак тяжело вздохнул и махнул рукой конвоиру:
– Отпусти. Пусть идет.
Этой ночью Нкхау долго не могла уснуть. Она ворочалась с одного бока на другой. Мысли, беспорядочно роившиеся в ее голове, жалили как дикие пчелы, а кровь болезненно пульсировала в висках. Будто внезапно налетел ураган и ее унесло с берега в открытый океан. Нкхау не нравилось, что ее спокойствие было нарушено.